Евгений Ясин

На первой неделе апреля США снова выступили с санкциями относительно России. В начале второй недели ожидалась 10-процентная девальвация рубля, способная остановить даже снижение ключевой ставки ЦБ. Министр экономики Максим Орешкин, комментируя события 10 апреля на Апрельской конференции Высшей школы экономики, высказался в том духе, что тест стабильности макроэкономический конструкции выдержан. Я бы сказал, что всякий раз реагировать на жесты американского давления не стоит, мы не в равном положении и наши шаги, стремящиеся приближаться по силе к американским, нам будут обходиться дороже. Хотя, наши лидеры напоминали, что ответы будут равносильны американским вызовам.

Но вот 13 апреля в Государственную Думу внесён законопроект об ответных мерах на санкции США, выдвинутый спикером В.Володиным и всеми четырьмя руководителями фракций. В нём запреты или ограничения на импорт или экспорт продукции и услуг, вначале американских. В том числе импорт сельхозпродукции, сырья и продовольствия, алкоголя и табака, затем, заметим, лекарств, за исключением тех, чьи аналоги не производятся в России. Причём неважно, являются ли американские аналоги лучше качеством, выбирают ли их российские потребители. И ещё целый ряд товаров.

У меня большие сомнения в том, что для американской экономики наши ограничения будут чувствительным ударом. Даже если по группам наши и американские товары будут сопоставимы. Учитывая различия в масштабах, для нас наши собственные ограничения могут оказаться чувствительнее. Но ещё более важно, насколько эти меры будут чувствительны для населения, для разных его слоёв. Мне кажется, чем дальше мы будем двигаться по этому пути, – а это не исключено, – тем больше наши граждане будут нести урон. Ощущение такое, что в этой войне запретов именно они будут нести самые чувствительные потери.

Конечно, стоит вспомнить об импортозамещении. Но я бы почаще вспоминал бы о конкуренции, о сотрудничестве с самыми передовыми по инновациями компаниями мира, чтобы догонять.

Чего ожидать дальше? На мой взгляд, ситуация в российской экономике далека от сияющих перспектив. Хорошо, что приподнялся уровень цен на нефть, что пошло на поправку дело с экспортом зерна. Но это мелочи с точки зрения дальней перспективы. Для подъёма необходимы большие усилия, причём сложные, в первостепенных областях, институциональные и структурные. Пусть не срочные, постепенные, но большие перемены, в том числе в нравах и привычках людей, в характере взаимоотношений, в том числе во многом за пределами страны.

Нынешняя политика, и во взаимоотношениях с другими странами, и по отношению к нашим людям разных слоёв, разных регионов, честно говоря, вызывает у меня всё больше беспокойства. В том числе по тем вопросам, которые ныне оказались на переднем плане. Акт Государственной Думы вызывает впечатление восхищённой покорности. Это иные эмоции, чем в США между Трампом и Конгрессом. Но я боюсь нашей стилистики гораздо больше. Не пора ли остановиться?

Оригинал

Это было в 1999-ом году, через 7 лет после основания Вышки. А для меня это был первый год, когда я покинул Правительство и полностью работал в Школе. Б.Н. Ельцин ещё был на боевом посту.

И вот XIX Апрелька. Замечательная традиция серьёзного разговора о российской рыночной экономике.

Но есть и иной разговор. В «Независимой газете» 4 апреля статья М. Сергеева против «либерального фундаментализма». Автор считает, что предстоящая конференция в ВШЭ это «провластное мероприятие для подтверждения интегрированности в клан системных либералов», должно начаться серией докладов с критикой основ экономической политики последних лет. Особенно критика коснется руководства Центрального банка в части инфляционного таргетирования, т.е. борьбы с инфляцией. Должен сказать, что это не соответствует действительности. Лично я и мои коллеги поддерживаем эту политику и считаем большим достижением снижение инфляции до нормальной величины 2,5%, впервые в новой России.

М.Сергеев считает, что добиться экономического роста при такой инфляции невозможно. А наше мнение иное: низкая инфляция – необходимое условие для нормального роста, просто рост экономики должен обеспечиваться за счёт других факторов – не печатания денег в избытке, а снижения роли государства, усиления конкуренции, как экономической, так и политической; обеспечения верховенства права.

В докладе Н.В. Акиндиновой, В.А. Бессонова и моём, представляемом на конференции Вышки 10 апреля, отмечается, что экономический рост в нулевые годы происходил у нас не только за счёт повышения цен на нефть, но и в силу укрепления рыночных механизмов после 1998-го года. Позднее повышение роли государства привело к их ослаблению. В 2012-2014-х годах в кризисной обстановке стало ясно, что ранее поддерживавшие рост факторы, утратили своё значение и нужно искать опору в иных источниках, в частности тех, которые упоминались выше.

11 апреля на нашей конференции будут очень интересные доклады Я.И. Кузьминова, Л.Н. Овчаровой, И.Д. Фрумина, посвящённые роли в нашем развитии человеческого капитала и образования. По сути речь идёт о важных факторах долгосрочного развития, которые опираются не на государственные субсидии предприятиям, чего хотел бы М.Сергеев, а на гораздо более важные институты, создающие обстановку свободы, ответственности и доверия между государством, бизнесом и населением. С идеями этих докладов можно познакомиться в газете «Коммерсантъ» 5 апреля с.г. («Четыре триллиона человеческого капитала»).

В том-то и дело, что в 2012-2014 годах сложились обстоятельства, изменившие обстановку в российской экономике и обществе. 2015-2016 годы были обозначены спадом, 2017-2018 гг. демонстрируют стабилизацию и некоторый рост. Есть разные мнения относительно дальнейшего развития событий. Но более или менее ясно, что без достаточно серьёзных изменений в пользу развития либеральных идей мы желаемых результатов, по всей видимости, не получим.

Можно идти шаг за шагом, постепенно, делая следующий шаг только тогда, когда становится ясно, что предыдущего шага, на который решилось руководство, недостаточно. Надо идти дальше. Что ж, давайте так. Но нынешнее недовольство, о котором пишет М.Сергеев, это объективное требование движения не в том направлении, которое автор пропагандирует. Оно может породить не рост, а дополнительную инфляцию, с чем мы уже сталкивались. Стоит подумать.

Оригинал

О демократии пишут много и в то же время говорят об отсутствии у нас демократии или о недостаточном её развитии.

Мысль, которую я сегодня хочу поставить в центр внимания, это важнейшее свойство демократии – терпимость к различию взглядов, разнообразие взглядов, а следовательно переход политической власти, большинства в парламенте в зависимости от того, чьи взгляды набрали бóльшее число голосов. Свободное распространение в обществе, а затем голосование на выборах, приводят к победе тех или иных представлений, которые кладутся в основании политики на определённый период.

Итак, разнообразие взглядов, их свободное распространение, исключая некоторые человеконенавистнические взгляды. Хочу подчеркнуть, терпимость взглядов не обязательно сливается со свободой слова, собраний, признанием прав человека. Это моменты либерального мировоззрения. Их отстаивают либеральные партии. Могут быть партии, придерживающиеся других политических взглядов, например, левых, социалистических, националистических.

Я пишу об этом потому, что очень часто только либералы считают себя демократами, а это не так.
Я либерал и во время, когда наши взгляды имели большое влияние в стране, мне порой казалось, что именно сейчас у нас демократия. А когда ситуация изменилась, пришли к власти люди с другими взглядами, демократия была свёрнута. Последнее не исключено, но я порой слышу от своих единомышленников: если придём к власти, закроем рот нашим противникам.
Почему я сейчас об этом пишу?

У меня такое впечатление, что начинается период созревания смены нынешнего режима, главная черта которого – авторитаризм. Для его смены нужно объединение партий и общественных движений с разными взглядами. Потом можно разойтись, даже в соответствии со вкусами лидеров, но ныне укрепление демократии требует прежде всего признания её основ.

Отмечу, что в годы революционных событий, в 90-х годах демократическое движение укреплялось. Одновременно готовились рыночные реформы. Считалось, что вместе они олицетворяют те институциональные изменения, которые должны произойти в нашей стране. Затем, дождавшись благоприятных условий, в России начались рыночные реформы. Время их осуществления и стабилизации оказалось больше, чем ожидалось. Испытания, порожденные рыночными преобразованиями, вызвали отчаянную борьбу на съездах народных депутатов и Верховном Совете, органах законодательной власти молодой российской демократии. Против реформ выступали в большинстве отнюдь не демократы. Демократы по взглядам, ещё не успевшие построить сильные партии, были сторонниками реформ и порой шли на ограничение прав и свобод. Борис Ельцин, как я предполагаю, понял, что сначала надо решить экономические проблемы, а для этого нужна прочная власть, даже с отступлением от демократии. Конституция 1993-го года включила соответствующие положения.

Период 1993-2000 гг. был периодом весьма несовершенной демократии. Устаревшие авторитарные традиции пробуждались. С 2000-го года для них сложились ещё более благоприятные условия.

Сейчас обстановка начинает меняться. В последних президентских выборах участвовали такие кандидаты, как К.Собчак, Г. Явлинский. А. Навальный не смог участвовать в выборах, но он по крайней мере известен как сторонник демократических взглядов. То же можно сказать о партии «ПАРНАС», которую также не зарегистрировали. За что будут бороться все эти партии, а также и другие, на следующих выборах?

Каждый за своё? Тогда демократы не будут содействовать победе демократии, а именно она сегодня принципиально важна для прогресса нашей Родины. Стоит подумать.

Оригинал

18 марта с.г. Владимир Путин одержал полную победу на своих четвёртых президентских выборах.

В каком смысле?

Во-первых, потому что он получил формально такое большинство голосов, которого никогда не получал. Достигнуто максимальное доверие избирателей. Ничего близкого со стороны других претендентов. Поздравляю!

С другой стороны, на этих выборах, думаю по мысли самого президента, был открыт список других кандидатов, которые… что, потерпели поражение? В определённом смысле, да. Но это было ясно заранее. Маленькие доли голосов? И это заранее было известно. И в то же время события, которые происходили в борьбе других кандидатов, оказались интереснее. Между ними происходила какая-никакая политическая борьба – кто больше наберёт голосов, кто меньше проиграет. Почему, что бы это значило?

А это как-то открывало путь в завтра. Так, как мне кажется, проявился близкий закат Жириновского, хотя, казалось бы, в его положении не произошло никаких изменений. А всё же те «гениальные» качества, которые доселе проявлял Владимир Вольфович, чтобы сохранять позиции, удерживать влияние, пожалуй, теряют цену. Избиратели хотят чего-то иного. Не поэтому ли Зюганов уступил место Грудинину, который даже не член КПРФ?

Но вот выборы позади. Поздравления выслушаны. Что дальше?

Теперь пора приниматься за дела, которые долго откладывались. В «Коммерсанте» за 21 марта читаю заметку А.Л. Кудрина «Три задачи на два года». Советую ознакомиться. Кудрин пишет по сути о том, что из-за выборов долго откладывали дела, которые давно стали неотложными. Два года это время до следующих значимых выборов. Задачи, выдвинутые в статье – коротко:

1) Реформа государственного управления;
2) Определение приоритетов развития, в том числе образования и медицины, инфраструктуры, пространства общественной и частной инициативы, поддержать предпринимателей (я бы последнее выдвинул на первый план);
3) Транспарентность и предсказуемость политики. Больше определённости.

Можно поставить задачи иные или иначе. Но должно быть ясно: страна нуждается в переменах, причём важных. Вопрос не в их срочности, а в том, чтобы стало ясно – мы приступаем. Я бы кое о чём сказал иначе: нам нужна конкуренция, экономическая и политическая, а значит – демократия. Нам нужно верховенство права. Нам нужно реальное местное самоуправление.

Но есть иное, консервативное или, как сейчас говорят, инерционное течение, противоположный по направленности сценарий в сравнении с предложениями реформ. Например, повышение налога на физ. лиц.

Можно ожидать, что предстоящий период будет как-то применять инструменты обоих сценариев, в том числе неприменение предлагаемых мер как с одной, так и с другой стороны. Посмотрим, как пойдёт развитие экономики, увидим ли мы ожидаемый Минэкономики подъём.

И вот здесь я хотел бы вернуться к избирательной кампании и одному из заключительных её аккордов – созданию Партии перемен. Надеюсь, в ближайшее время будет крепнуть и оживлять общественный пейзаж заметными акциями, меняющими настроение россиян. Более того, я надеюсь, что и другие либеральные партии, пока держащиеся в стороне, будут предпринимать подобные действия. Иногда сообща, иногда в противовес. Но активизируются. У них есть резон, – я имею в виду и Навального, и Явлинского, и ПАРНАС, – в разных сочетаниях осуществлять совместные действия, соответствующие общей идеологии. В конечном итоге, пусть по дороге ругаются, но к выборам в Думу найдут общий язык и добьются завоевания в Думе хотя бы скромных позиций. Это и было бы, как я полагаю, постепенное демократическое развитие, которое подтолкнёт и правящую элиту к минимуму взаимодействий. Глядишь, ветер перемен начнёт менять облик страны в лучшую сторону.

Говорят, я оптимист. Причём без должного реализма. Пусть так. Я считаю своим долгом содействовать переменам, которых желаю.

До встречи,
Евгений Ясин

18 марта были президентские выборы. Их результаты особых перемен не принесли.

Как экономист я ожидаю, что сейчас вновь избранный президент может обратиться к советам своих соратников, таких как А.Л. Кудрин, чтобы начать цепь перемен на экономическом, а отчасти, возможно, и на политическом участках.

Это важно.

Я писал в своём докладе на XVIII Апрельской конференции в Высшей школе экономики в прошлом году, что лучший сценарий для развития нашей страны в нынешней ситуации это «постепенное экономическое развитие». Хочется верить, что мои аргументы дойдут. Но сомнения гложут. И наиболее вероятные события в этом году представляются как продолжение инерционного сценария, который выбран ещё с 2003-го года. Но тогда он казался наиболее подходящим: рост цен на нефть плюс подоспевшая реализация важнейших результатов гайдаровских рыночных реформ создавали условия для восстановительного подъёма и повышения роли государства. Теперь, начиная с 2012-2014 годов, обстановка изменилась. Мы пережили спад производства 2015-2016 гг. и сейчас находимся в состоянии стагнации. Будут ли перемены?

Моё настроение здорово изменилось в прошлый четверг 15 марта, когда я побывал в Adrenalin Stadium, где вечером проходило собрание молодых политиков Д. Гудкова и К. Собчак, объявивших о создании «Партии перемен». Так пока её назвали. В основе Партия Гражданской инициативы, от которой Ксения Собчак выступала на президентских выборах. Этой партией руководил Андрей Нечаев, в прошлом министр экономики в первом правительстве Гайдара.

Почему улучшилось настроение?

Потому что у меня появилась надежда, что теперь выдвигается новое поколение молодых политиков с платформой, которая необходима для осуществления постепенных демократических изменений в нашем обществе. Дмитрий Гудков это показал на последних муниципальных выборах в Москве, Ксения Собчак – на только что прошедших президентских выборах. Почему именно они?

Обратимся к 2011-ому году, к парламентским выборам. Тогда началось публичное демократическое движение, из которого выдвинулся А. Навальный. Движение было вскоре несколько подавлено, но Навальный ещё раз показал себя на выборах мэра в Москве, в 2013-ом году. Он же активно работал перед президентскими выборами, но власти создали ему условия, чтобы он, пройдя судебные испытания, не мог больше выдвигать свою кандидатуру. Собчак, напротив, могла выдвигаться на этих выборах, от зарегистрированной партии. И программа её говорит о понимании тех задач, которые нам предстоит решать. Пусть не сразу, но у ребят ещё есть время, чтобы набраться опыта.

Есть ещё старые демократические партии «Яблоко» и ПАРНАС. Я желаю им успеха, но без большой надежды. Явлинский, мой старый друг, мы ещё писали программу «500 дней». Но время прошло, и я боюсь, что он и сейчас не будет более уступчив, чем прежде. То же и ПАРНАС. А сейчас нужно именно объединение и гибкость либерально-демократических сил, которые могли бы оказывать давление в пользу необходимых перемен. А, может быть, если нынешняя правящая элита не найдет в себе требуемые силы, и взять на себя трудную работу последующего подъёма страны.

Может быть, и в этот раз мои надежды не реализуются. Может быть, потребуются ещё другие партии. Но сейчас мои надежды ожили. А событие 15 марта 2018-го года мне показалось более важным, чем прошедшие выборы.

Я уже думаю о парламентских выборах 2021-го года, на которых «Партия перемен» сможет по крайней мере провести своих кандидатов в Думу. А, может быть, создать сильную фракцию. Для этого нужна совместная работа и терпение всех демократических сил, чтобы новый парламент не характеризовался только «системной оппозицией» в лице КПРФ и В. Жириновского. Они-то содействовать нашему демократическому движению не смогут.

Такие вот размышления, такие надежды, питающие сегодня моё хорошее настроение. Надеюсь, не без оснований.

До встречи,
Евгений Ясин

Оригинал

Почему малый бизнес? Все уверены в том, что малый и средний бизнес – основа рыночной экономики. Конкуренция как механизм рынка, обеспечивающий его эффективность, наиболее успешно работает в среде малого и среднего бизнеса. Крупные корпорации, особенно государственные, это совсем другая среда. Несколько цифр. В России – 76,6 млн. человек численность рабочей силы, в том числе 72,3 млн. – занятые (2015 г.). Число малых предприятий (частных) – 21038 тыс. (2014 г.). Предприятий микро – 1868 тыс. Численность работников – 11, 744 тыс. Это примерно 16,3% от числа занятых. Кроме этого у нас есть индивидуальное предпринимательство – 2413,8 тыс. в 2014 году, включая работающих по гражданско-правовым договорам, по совместительству и т.п. Если сложить численность занятых в малом бизнесе (микробизнес включается) и добавить индивидуальных предпринимателей, то их общая численность будет 14157,8 тыс. или 19,6% числа всех занятых.

Заметим, что к числу малых предприятий не относятся государственные и муниципальные предприятия и организации. Для сопоставлений надо ещё иметь в виду, что по численности работников у нас установлены европейские стандарты. Малые предприятия – не более 100 человек, микро— в ЕС 10 чел., у нас 15. Средние предприятия у нас и в ЕС численность не более 250 человек. В США к малым относятся предприятия не более 1500 работников. Остальные – крупные и средние.

В Европе МСП охватывает 67% занятых (89,6 млн. человек) и дают 58% валовой добавленной стоимости. У нас доля МСБ в ВВП, по данным А.С. Волошина (РБК, 5 марта 2018 г.) – порядка 20% по официальной статистике. Есть ещё доля теневой экономики, но мы её доли не знаем. Во всяком случае приведенные данные позволяют сказать, что у нас по сравнению с ЕС доля МСБ (по численности занятых) в выручке ВВП намного меньше. Можно утверждать, что это означает гораздо более низкую долю рыночного сектора и более низкую производительность. В тех преобразованиях, которые обсуждаются у нас на период после президентских выборов, это очень важный резерв, но не краткосрочный, ибо он предполагает существенное снижение влияния государства и увеличение рыночного сектора.

Ещё один важный вопрос – то, что МСБ в современной рыночной экономике главный сектор генерации новейших технологических процессов, инноваций. У нас же с советских времён традиция концентрировать инновации на крупных предприятиях. Правда, что сейчас ситуация несколько меняется. Упомяну, примеры фонда Бортника, Сколково. Но это крайне мало для того, чтобы сделать собственные инновации важным фактором роста производительности и ВВП. А ведь это ключевое решение для подъёма экономики и приближения к уровню развитых передовых стран.

Изменить ситуацию непросто. Нужно добиться серьёзных качественных изменений в науке и образовании, а для этого ещё пойти на серьёзные подвижки в имеющихся институтах, в том числе правовых, политических, управленческих. Есть повод для энтузиазма, предваряющего существенные перемены, но для того, чтобы он стал действенной силой этих перемен, нам предстоит очень много работать.

ОРИГИНАЛ

Это моё третье публичное выступление о Ксении Собчак.

До выборов осталось чуть более двух недель, и у меня, пожалуй, в этом сезоне ещё только одно выступление. И я не могу сказать, что человек, за которого я буду голосовать, и советую так же сделать людям, близким мне по взглядам, – что этот человек пользовался в этой избирательной кампании должным вниманием. Хочу ещё немного успеть.

Кроме того, главный кандидат, нынешний и, видимо, будущий президент нашей страны, только что выступил с Посланием к Федеральному собранию и имел возможность излагать его публично почти два часа. Очень хорошее послание. Я не буду останавливаться на той его части, которая посвящена ракетам, новой ситуации с нашей оснащенностью и защищенностью, но что касается экономики, могу высказаться.

Если бы мне пришлось выступать с подобным посланием, то я бы, наверное, сказал то же самое, а президент был ещё лучше меня подготовлен. Я говорю о задачах, которые следует решать.

Прекрасно! Готов подписаться. С точки зрения пожеланий. И Ксения, мой кандидат, наверное, выбрала бы то же самое. В том, что касается благих пожеланий. Видно президенту больше известно и, главное, больше дозволено. Другим кандидатам на выборах 18 марта дозволено только то, что они могут сказать о той политике, которую стали бы проводить, если бы их выбрали. Это касается и моего кандидата, Ксении Анатольевны Собчак, продолжательницы дела своего отца.

Сейчас ей советуют, после завершения кампании, которую известно, кто выиграет, заняться претензиями на место своего отца, в прошлом мэра Петербурга. Если бы я думал о её карьере, я бы, возможно, согласился с этой попыткой. Но меня карьера не интересует, я бы хотел, чтобы Ксения Анатольевна сыграла возможно более видную роль в продвижении свободы и демократии в нашей стране, чтобы, тем самым, создать и более благоприятные условия для развития эффективной рыночной экономики. А это, в свою очередь, закрепило бы и необходимую нам политико-правовую систему.

Позвольте, а разве не о том же говорил нынешний президент в своём Послании? Отчасти да, но скорее о том, что надо получить. Но не как. Думаю, эта сторона вопроса будет более освещена после выборов и с началом программы реформ, которую, думаю, можно ожидать.
А может быть не стоит ожидать. Так, кое-что по отдельности, и в сопровождении крутой борьбы с коррупцией со стороны верных силовиков.

Последствия такого исхода не так-то и плохи, рассчитываю на движение вперёд, на работы А.Л. Кудрина, ЦСР. На всё более заметные шаги в сторону либеральной демократии. Не потому, что она мне нравится. А потому что именно это нужно нашему народу. Но… сомневаюсь.

А вот Ксения Собчак, я в этом уверен, стала бы работать в этом направлении со всей энергией. Думаю, что в этом же направлении стали бы работать Навальный, Явлинский, Касьянов, Нечаев, Дм. Гудков. Видите, неплохая команда. Но она ещё не команда, и она не выиграет в этот раз. Президентские выборы – не тот случай. А вот начать подготовку к будущим шагам, к парламентским выборам, не в одиночку, а вместе – это возможно. И здесь я особо надеюсь на мою Ксению. Она сочетает ум и молодость, политическую молодость. У неё больше шансов. Это кроме того, что она мне нравится.

Думайте, граждане!

Оригинал

2 марта с.г. исполняется 87 лет Михаилу Сергеевичу Горбачёву. Учитывая график моих передач, хочу его поздравить уже сегодня.

М.С. Горбачёв сыграл исключительно важную роль в истории нашей страны. После сталинского тоталитаризма и брежневского застоя он двинул Россию в направлении современного развития, модернизации и демократизации.

Напомню, он пришёл на пост генерального секретаря ЦК КПСС в 1985-ом году. Этому, я думаю, немало содействовал Ю.Андропов, его предшественник и человек, ощущавший сгущение грозовых туч над страной. Приход Горбачёва на высший пост быстро позволил понять всей размышляющей публике, что нас ждут перемены. Какие? С самого начала окружающим было ясно, что эти перемены не выйдут за рамки наезженной дороги социализма. Что-либо другое даже не приходило в голову. А Горбачёв для начала брал более или менее легко воспринимаемые начинания – ускорение, борьба с алкоголизмом по инициативе Лигачева, бывшего недавно главой Томского обкома и уже имевшего навыки антиалкогольной кампании. Но в других отношениях он был консерватором, в отличие от А.Н. Яковлева и даже Н.И. Рыжкова, который вскоре стал премьер-министром.

Два события обозначили судьбу М.С. Горбачёва.

Во-первых, в 1986-ом году вдвое упали цены на нефть, которые подскочив в 4 раза в 1973-ем году, по крайней мере до 1983-го года поддерживали экономику страны. А тут начались дефициты бюджета по 20% в год, до начала рыночных реформ в 1992-ом году, чуть позднее того, как кончилась деятельность Горбачёва на посту генсека и президента СССР, сам СССР распался после Беловежской Пущи.

Тогда всё это многим представлялось страшной трагедией. Для Горбачёва так оно, видимо, и было. Но когда мы сейчас обращаемся к прошлому, к периоду его правления, то мы должны понимать, что благодаря уму и энергии Горбачёва, Россия тронулась вперёд к формированию новой либеральной экономики и к демократии. Начало новой эпохи, необходимой и желанной – таковы основные итоги его деятельности.

Во-вторых, это сама его деятельность, открывшая дорогу к строительству новой свободной и демократической страны.

Хочу напомнить, что в 1956-ом году – году ХХ Съезда КПСС, разоблачения культа Сталина, Горбачёв был студентом МГУ. Он не мог не быть погружён в настроения того времени. Несколько позже и я оказался в этой атмосфере, в 1958-ом году поступил на заочное отделение экономфака МГУ.

Поэтому я твёрдо убеждён, что в те годы Горбачёв стал «шестидесятником», т.е. его общественные убеждения сложились в пользу свободы и демократии. В 80-х годах, оказавшись на вершине власти, он положил начало переходу России к новому современному устройству.

Не всё так получалось, как он хотел. Но именно он поднял те общественные силы, которые стремились к социально-экономическим преобразованиям, а также противостоящие им силы, желавшие сохранить советскую империю. Победили сторонники реформ. При этом сам Михаил Сергеевич потерял свой высший пост. Но сейчас надо сказать, что его инициативы не пропали. У нас уже не в ходу лозунг «больше демократии, больше социализма», поднятый соратниками Горбачёва. Но цели, поставленные Горбачёвым-щестидесятником, были достигнуты. Или ещё будут достигнуты в ближайшие годы.

Дело Горбачёва живёт и набирает сил. А это очень важно для России.

Михаил Сергеевич, ещё раз поздравляю Вас и с радостью утверждаю: то, что Вы сделали, это не зря. Это во многом проглядывает в будущем нашей страны. Вы можете испытывать удовлетворение.

До встречи,
Евгений Ясин

Оригинал

Я долго думал, выступать ли по этой теме.

Может, лучше не втягивать слушателей «Эха Москвы» в узкую экономическую тему. Но потом задался вопросом: а любимая «Независимая газета» поместила большую статью с портретом Алексея Кудрина и с заголовком, который он вполне мог бы произнести (НГ, №30, 13.02.2018)? Нет, надо всё же ответить.

«Глубина экономического падения России, – пишет автор статьи Ольга Соловьёва, – такова, что мы не сможем выбраться из кризиса ещё 10-15 лет, даже при условии старта программы новой индустриализации». Потери основных фондов за последние 25 лет сопоставимы с ущербом от Второй мировой войны.

В конце февраля 2018-го года в Институте экономики РАН планируется дискуссия о нынешнем кризисе и путях выхода из него. В качестве выхода предполагается сокращение текущего потребления населения. Главный докладчик, как я понял, доцент Новосибирского Госуниверситета экономики и управления (это не Академгородок) Дмитрий Фомин.

Первый его тезис: с начала 1990-х годов, то есть вследствие рыночных реформ, наша экономика понесла потери основных фондов, а значит и производственных мощностей, более чем наполовину. Это 29,2% по восстановительной стоимости, а по остальной – 52,6%.

Короче, вывод из сказанного такой: рыночные реформы в России начала 90-х годов нанесли России урон, где-то равный Великой Отечественной войне. Этот вывод делается из потерь основных фондов, которые в войну сократились у нас на 33,5%. А сейчас? На 52,6%? Ещё хуже! Причём главный показатель – основные фонды.

Всё. Я хочу заметить, что в Европе после войны шёл ускоренный процесс обновления основного капитала. В это время у нас за год списывали где-то 2-8%. Когда я был юношей, как бастион германской промышленности славился Рур – угольный центр континента. А вокруг него вся промышленность. Где теперь Рур? В воспоминаниях другой индустриальной эпохи! А у нас Кузбасс и помню, как в 1995-97-х годах мы его реформировали. Я тогда работал в Минэкономики.

В 2008-ом году ВВП России превзошёл ВВП 1990-го года – 108%. В 2014-ом году, когда этот показатель у нас достиг пика – уровень ВВП составил 114% 1990-го года. И люди жили лучше, благосостояние оценивалось величиной 125-130% 1990-го года. Страна жила лучше.

Какова же цена рассуждений Дмитрия Фомина?

Как я понял Дмитрия Фомина, для подъёма нам требуются высокие темпы роста инвестиций в основной капитал, чтобы на этой основе рос и продукт, и благосостояние. Но каковы источники? Доля инвестиций должна подняться до трети ВВП. Откуда взять? За счёт сокращения потребления, остальное – по мелочам. Конечно, самые богатые должны сократить свои доходы в 6 раз. Это касается 400 тыс. человек. Ещё 15 млн. – должны сократить расходы в 3 раза. Третья часть – это 100 млн. бедных сократят расходы на треть. Самым бедным можно даже добавить.

Почему это привлекло моё внимание. Ситуация в экономике складывается так, что преодоление стагнации, повышение темпов требуют каких-то институциональных, структурных изменений. Есть разные предложения. В данном случае мы сталкиваемся с тем, что нас зовут назад. Эти предложения напоминают идеи первых сталинских пятилеток. Поможет? Ни в коем случае!

Да, перемены нужны. Посмотрим, как будут развиваться события после президентских выборов. Но, как бы не шли дела, мы должны знать, что в России уже работает рыночная экономика. И сегодня, после трудной трансформации, она приносит нам много пользы. И те перемены, которые нужны, должны содействовать расширению рыночной экономики, ограничению роли государства, активизации бизнеса и в целом населения. А не того, что предлагает Фомин. Подумайте!

До встречи,

Евгений Ясин

Оригинал

8 февраля с.г. Фонд Ельцина и «Либеральная миссия» провели совместное мероприятие, посвященное памяти Бориса Николаевича Ельцина.

1 февраля был его день рождения и почти одновременно в 1993-ем году произошли события, исключительно важные и в его жизни, и в жизни нашей страны.
Собрались люди, принимавшие прямое участие в событиях того времени.

Первый выступал Андрей Алексеевич Нечаев, министр экономики в правительстве Гайдара. Напомню, что главные исторические события того времени – рыночные реформы – начались 2 января 1992-го года изданием Указа Президента о либерализации цен. Нечаев своими руками готовил этот документ, а затем находился в центре событий, внимательно следив за их развитием. Предельно тяжёлое время для нашей страны. Успеха можно было добиться только в том случае, если выдержать давление в пользу защиты твёрдых цен и/или увеличения расходов (печатания денег). VI Съезд народных депутатов, собравшийся в марте, стал ареной главных событий против реформы Президента и Правительства Гайдара. На первых шагах – главным образом против правительства. И тогда, когда Съезд народных депутатов принял одно из своих решений, грозившее остановить начатые реформы, Правительство во главе с Бурбулисом и Гайдаром подало в отставку. Президент, казалось, стоял в стороне.

В марте 1992-го года Съезд уступил. Очень тяжёлые сдвиги, связанные с переходом от плановой к рыночной экономике, происходили в это время в стране. Нужно было им дать время, необходимое для того, чтобы перемены стали необратимы, а результаты созрели и проявились. В декабре 1992-го года Гайдара отправили в отставку. К тому времени вернуться уже было нельзя. Но противостояние между Президентом и Съездом достигло предельного накала. В апреле дело дошло до проведения референдума. О нём на встрече рассказывали Е.С. Волк, зам. директора Фонда Ельцина, и Г.А. Сатаров, тогда ближайший помощник Президента. Это тоже были очень важные события, потому что выстраивался облик новой России как государства.

Референдум прошёл с известным результатом: по 4-м вопросам избиратели поддержали Ельцина, но полной победы не было.

Александр Кричевский, бывший тогда ближайшим помощником Бурбулиса, рассказал, как Ельцин отверг сразу после путча предложение о роспуске Съезда: нельзя, большинство депутатов помогло нам выстоять. Он также отверг люстрацию. Но потом встал вопрос о принятии Конституции РФ. К июлю она была готова и весьма совершенна. Ельцин промедлил, а после Указа №1400 о роспуске парламента и событий 3-4 октября, в Конституцию были внесены изменения, согласно которым все полномочия Съезда, считавшегося высшим органом власти, были переданы Президенту, т.е. тогда Ельцину. Кричевский считает это ошибкой. Есть иные мнения. Ясно, что тогда всё же радикальные демократы, поддерживавшие Ельцина, оказались в меньшинстве. Президент должен был учесть это обстоятельство.

Очень интересны были также выступления у нас Якова Уринсона, Михаила Федотова, Петра Филиппова, Дмитрия Катаева, Виктора Шейниса и других участников событий того времени. Страсти разгорелись. Прошлое у нас ожило. И молодые поняли, что речь идёт о времени, итоги которого надолго определили судьбу нашей Родины.
Кому-то кажется, что итоги тех событий забыты, ныне иные времена. Но рыночная экономика работает. А то, что сегодня происходит в нашей стране, по-моему, весьма убедительно говорит о том, что нужны новые перемены. Какие?

Слушал недавно выступление Ксении Собчак в Америке, где она критиковала старых русских либералов времён Ельцина, утверждая, что нынешние изменения порядков должны быть либеральные, но другие. Тогда были допущены ошибки.

Я слушал её, не соглашался, а потом подумал: она ведь обращается к нынешним избирателям. А они большей частью наверняка убеждены, что тогда всё было сделано не так. И тогда ко мне пришла мысль, что политически Ксения права: сегодня завоёвывать симпатии избирателей надо, пожалуй, именно так. А вопрос сегодня состоит отнюдь не в том, чтобы её именно сейчас избрали президентом. Всё равно выберут В.В. Путина.

Но в России для реализации требуемых перемен нужна активная политическая жизнь, включая прежде всего тех, кто способен осуществлять необходимые преобразования. А это, на мой взгляд, молодые люди, в том числе такие, как К. Собчак и А. Навальный. Подумайте!

Оригинал