Кирилл Рогов: У нас персоналистский авторитарный режим
Алексей Нарышкин: Путин, по-вашему, готов с властью расстаться?
Кирилл Рогов, политолог: Нет, по-моему, он не готов.
А.Нарышкин: А что для Путина во власти такого привлекательного? Даже если бы сейчас был Медведев, понятно, что Путин бы прекрасно жил как бывший президент.
К.Рогов: Ну, это еще неизвестно. Это так не работает. У нас такой персоналистский авторитарный режим. В таком режиме каждый приходящий лидер, чтобы стать настоящим лидером, настоящим главой этой патрональной структуры, должен отменить предыдущие договорённости и переключать все договорённости на себя. А значит, пересматривать наследие предшественников в любом случае. И очень глубоко. Можно постепенно, начиная через год-два, двигаться постепенно. То есть, логика событий тебя ведет к тому, чтобы довольно глубоко все это пересматривать.
И не знаю, — много всяких рисков для Путина и для людей, которых он вывел наверх – для них очень большие риски. Тот же самый Медведев, говорят, Чемезова не любит и с Сечиным у него там непросто. И куда деваться Сечину и Чемезову? Поэтому Путин должен оставаться.
А.Нарышкин: Сечина – послом в Венесуэлу, — как вариант.
К.Рогов: Да, конечно.
А.Нарышкин: Вы говорили про то, что власти нужна некая мобилизационная история, и если это не экономика, это может быть что-то внешнее.
К.Рогов: Да, мобилизация какая-то.
А.Нарышкин: А как это может выглядеть?
К.Рогов: Я не знаю.
А.Нарышкин: Можем ли мы предположить, что это некие теракты?
К.Рогов: Теракты – нет, это очень опасно. Это может быть, но это опасно, потому что здесь как будет воспринято, — население это может воспринять так, что вот начиналось у Путина с терактов, и опять теракты — 20 лет прошло, и все опять то же, — и совсем подорвать.
Здесь трудно гадать. Мне кажется, что скорее, должен быть какой-то позитивный сценарий. И в этом смысле я все время поглядываю в сторону российско-белорусских переговоров. Потому что, в принципе, здесь можно нарисовать такой растянутый позитивный сценарий.
А.Нарышкин: В смысле объединения?
К.Рогов: Ну да, начало процесса такого объединения.
А.Нарышкин: А то, что Лукашенко сказал на прошлой неделе: мы готовы объединиться. Но готовы ли наши народы?
К.Рогов: Он сказал «народы»?
А.Нарышкин: Народы.
К.Рогов: Он так ловко сказал, что мне показалось, что он… ну, вот здесь продолжается какая-то терка вокруг этого.
А.Нарышкин: Это сигнал или это слова?
К.Рогов: Не знаю. Я не знаю, в каком состоянии эта терка, кто на кого чем давит – мне неизвестно, в каком это состоянии. Но в принципе, как такой стратегический сценарий, такую новину на ближайшие три-четыре года, запустить такой процесс реального объединения, — мне кажется, он вполне может работать до какой-то степени.
И он, конечно, гораздо менее рисковый и гораздо более инерционно-позитивный, чем новая мобилизация, внешнеполитическое обострение, внутренний конфликт какой-то. Ну а экономика, к сожалению, здесь недоступна как ресурс, экономический рост как ресурс повышения популярности власти, он недоступен.