(Габриэль Гарсиа Маркес. «Сто лет одиночества»)
Валентин Левитин. «Ваза с фруктами». 1975. Бетон, смальта:
В Государственном музее «Царскосельская коллекция» в Пушкине только что закончилась выставка Валентина Исааковича Левитина, воистину живой легенды искусства эпохи ленинградского нонконформизма. Архитектор по образованию, метафизик по поэтике, он буквально создавал и создаёт в графике, мозаике и живописи свой собственный, параллельный мир урбанистического «натюрморта», застывшего во времени и пространстве, между нотными станами, между замыслами и руинами цивилизаций…
«Натюрморт с грушей». 1970-е. Бумага, темпера:
«Дома». 1990-е. Бетон, смальта:
Однако, несмотря на сновиденческие реалии в мотивах Валентина Левитина, черты этого мира нам явно знакомы. Не видели ли мы эти городские урбанистические и горние пейзажи в окнах «мадонн» старых мастеров, эти натюрморты в трапезах на иконах…
Искусстовед, сотрудник Русского музея Ирина Карасик делится виденьем творчества мастера: «Своим происхождением левитинские башни обязаны византийской иконе XIV века «Благовещение»... При этом его композиции имеют мало общего со средневековым искусством… он переосмыслил характерный, значимый для средневекового сознания мотив предстояния, разработав его не сюжетно, но приняв как пластическую концепцию. Смотря на картины и мозаики Валентина Левитина, мы чувствуем, что не можем переступить раму и войти. Также не возникает у нас ощущения, частого при общении с современным искусством, что этот мир выходит к нам, нас вбирает в себя, окружает. Здесь он неизменно перед нами, он предстоит, манящий и недоступный, как будто кто-то раз и навсегда установил некую дистанцию. Но если мы не можем овладеть этим миром, то можем приобщиться к его гармонии и молчанию».
«Натюрморт». 1970-90-е. Оргалит, масло:
«Композиция». 1968. Монотипия:
В тренде популярного искусства существует такая нервозность, какая известна в рок-группах у начинающих музыкантов: «сделай меня погромче!» Художник же Валентин Левитин – не накручивает ручки потенциометров, не позирует, не рвёт динамики. Оглушая – тишиной.
«Архитектурный пейзаж». 1988. Бетон, смальта:
«Натюрморт у окна». 1971. Монотипия:
Из бесед с Валентином Левитиным, записанных Натальей Постоловой: «Я не слишком метафизик, чтобы любить что-то, кроме непостижимой для меня видимости мира: благородной, таинственной, заброшенной. Видимости, рассекающей мой взгляд, влекущей, ранящей и одновременно меня исцеляющей. Меня пронзает некая деталь, подробность, может ранить даже не цвет, а оттенок, моё благоразумие молчит, но не мешает опознавать всеобщее в случайных подробностях жизни» (журнал «Звезда», номер 11, 2009).
«Пейзаж». 1990-е. Бетон, смальта:
«Ваза». 1970-е. Оргалит, темпера:
«Голова». 2001. Бетон, смальта:
Но ни в коем случае нельзя видеть в «архитектурных» образах и «ликах» у Левитина чисто декоративные задачи прикладного искусства. Ни при создании, ни при замысле они не имели цели украшать что-либо. Красота не украшает, она говорит с нами. В случае глубокого творческого взгляда художника – и его воплощения – нам и надлежит «беседовать» с актом искусства, а не пытаться приспособить под утилитарные нужды и быт. И, надо сказать, интеллигенция ещё «тогдашних», советских времён, с чуткой радостью и трепетом покупавшая в «Лавке художника» его негромкие, такие «человеческие» монотипии, вполне осознанно прорубала в своих хрущёвках левитинские ниши и окна в иные миры.
«Натюрморт». 1970-90-е. Бумага, масло:
«Пейзаж». 1970-е. Картон, темпера:
Без названия. 1970-80-е. Оргалит, масло:
«Ваза». 1970-1990-е. Оргалит, бетон, смальта:
И конечно, в уме всплывают фрески, «тарковские» – под спудом времён и вод. Под спудом потёртостей и сколов от стихий и рукотворных мытарств. Но с силой растений прорастают они, эти образы ушедших, потерянных культур и цивилизаций – в будущие, в обнулённые эпохи, на ощупь ищущие записки-подсказки о назначении вещей, о своём предназначении…
«Башня». 1970-е. Монотипия:
Подробнее экспозицию и открытие выставки Валентина Левитина в Государственном музее «Царскосельская коллекция» можно посмотреть ЗДЕСЬ
