Литературный мазохизм британцев продолжается. Очевидная неискушенность собственной художественной литературой и отказ за ненадобностью от логического мышления постоянно ставят британскую дипломатическую агитбригаду в дурацкое положение. Только отгремел Достоевский в исполнении Бориса Джонсона. И тут вчера Постпред Великобритании в ООН Карен Пирс, мстя Василию Небензе за упоминание Холмса, заявила: «Допустить российских ученых к расследованию, когда они являются самыми вероятными исполнителями преступления в Солсбери, — это как если бы Скотленд-Ярд пригласил профессора Мориарти».
Теперь оказывается не Путин, а российские учёные отравили Скрипалей? Но даже не в этой очередной «оговорке» дело.
Дело в тотальной безграмотности выдающих себя за образованных людей британских дипломатов.
Упоминать в СБ ООН Мориарти, которого ввел в свой детектив Артур Конан Дойл, чтобы элегантно «убить» своего героя и завершить историю Холмса, по меньшей мере, странно. Но это не беда. Беда дальше.
Если обратиться к литературной стороне дела, то и тут у Постпреда Пирс не клеится. Схватка «добра» (Холмс) и «зла» (Мориарти) проходила один на один. Это была настоящая дуэль. Пирс, наверное, и не слышала о таком, но Холмс отказался от содействия полиции. Это была дуэль двух профессионалов, которые видели друг в друге опасных соперников, но и испытывали восхищение своими талантами: Холмс говорит о Мориарти как об «одном из лучших умов Европы» и «Наполеоне преступного мира». Это, по мнению Холмса, достойный соперник. Достойный самого Холмса. То, что Лондон видит в Москве вселенское зло, — очевидно. Но удивляет то, что в своих силах на Даунинг-стрит не уверены. Именно поэтому эта схватка не стала дуэлью. Налицо страх британского руководства. Страх публичный, на грани истерики. Где начинается страх, там заканчивается благородство. Ни о каких «дуэли» или поединке «добра и зла» речи не шло с самого начала — британцы сразу же побежали в ЕС и НАТО. Неужели «добро» настолько испугалось и усомнилось в собственных силах, что ему понадобилась помощь? Нет, «брюссельский» поход Лондона был совсем не за помощью, а за круговой порукой, за тем, чтобы «замазать» как можно большее число стран лжесвидетельским участием и навсегда втянуть тем самым в число своих сторонников, используя принцип «единства внешнеполитического курса брюссельских союзников».
Но это всё лирика. Предлагаю перейти к самому интересному и печальному — к той самой части, где Пирс произносит «... если бы Скотленд-Ярд пригласил профессора Мориарти», намекая на невозможность и даже абсурдность подобных контактов. Вот где беда.
Я хочу напомнить британскому внешнеполитическому ведомству, что Мориарти — не только плод фантазии Конан Дойля. У персонажа был прототип. И совсем не «русский изверг». И вот тут начинается беда, настоящая беда, Карен Пирс.
Итак, возвращаемся из мира литературы в мир реальный.
Как написала ещё в 2011 газета «Коммерсант»https://www.kommersant.ru/doc/1775955: «Когда писателю понадобился персонаж, равный Холмсу по умственным способностям, но при этом воплощающий абсолютное зло, дабы гениальный сыщик умер, успев его уничтожить. Конан Дойль услышал, что высокопоставленный офицер Скотленд-Ярда сэр Роберт Андерсон называет одного из преступников Наполеоном преступного мира. Этого преступника звали Адам Уорт… «.
Родился Адам, согласно викиданным, «в бедной еврейской семье в Германии. Его настоящая фамилия была «Верт». Когда ему было пять лет, его семья переехала в Кембридж, штат Массачусетс, в Соединённые Штаты Америки, где его отец стал портным. В 1854 году он сбежал из дома и переехал сначала в Бостон, а затем, в 1860 году, — в Нью-Йорк».
Спустя годы Адам Уорт стал величайшим, если это прилагательное в данном случае допустимо, преступником межконтинентального масштаба. Когда он переехал в Лондон, то стал наслаждаться всеми благами столичной жизни и обществом британского бомонда, который всегда умеет вовремя заткнуть нос, когда речь идёт о больших деньгах. В книге Конан Дойл описывает это словами Шерлока Холмса о Мориарти так: «Гениально и непостижимо. Человек опутал своими сетями весь Лондон, и никто даже не слышал о нем. Это-то и поднимает его на недосягаемую высоту в уголовном мире».
В реальной жизни Уорт (он же Мориарти) был завсегдатаем Альберт-холла, обожал королевские скачки в Аскоте и наслаждался всеми удовольствиями, какие Лондон мог предложить его кошельку. Как же это все напоминает сегодняшние дни!
При этом в докладе агентства Пинкертона говорилось, что Уорт «практикует все формы преступлений: изготовление фальшивых чеков, мошенничество, подлог, взлом сейфов, дорожные ограбления, ограбления банков… и все это при полной безнаказанности».
А сам Пинкертон, тот самый известный американский сыщик ирландского происхождения, поддерживал теснейший контакт со Скотленд-Ярдом и ... с самим Уортом-Мориарти!
Обычно встречи Пинкертона с Уортом проходили в европейских пивных барах, где они беседовали на разные темы, имеющие отношение к преступлениям и расследованиям. Предпоследнее «дело», которое объединило преступника и сыщика — реализация краденой картины Гейнсборо (художник такой был, это я для британских дипломатов пишу). А вот последняя история объединила «Мориарти» с миром правосудия навсегда: «8 января 1902 года Адам Уорт скончался. Его сын, воспользовавшись соглашением между отцом и Пинкертоном, стал детективом в агентстве Пинкертона».
Ну, что, Карен Пирс, сильно? Вы какой вуз закончили? Рекомендую МГИМО. Там есть второе высшее. Вам скидку сделают. Да что там, ради такого дела бесплатно подучат и Вас, и начальника Вашего.
Оригинал
