Андрей Мовчан

Меня несколько дней мучил вопрос — что же мне до боли напоминает эта непредсказуемая ракета с ядерным двигателем и крылышками, осваивающая южный полюс? Этот «ядерный двигатель», над которым задумывались американцы в 60х и отказались из-за малой тяги, грязности и прочих «но» из серии «гладко было на бумаге да забыли про овраги»... И я вспомнил.

Ё-мобиль, помните такой? Розовая мечта миллиардера Прохорова, автомобиль с принципиально новым двигателем, быстрее-выше-сильнее всех, придуман среднерусскими Кулибиными с белорусским акцентом у себя в жестяном гараже-ракушке под Москвой, заменит все пиндосские Мерседесы и сделает Россиюшку столицей мирового ёвто-прома? Помните Путина, осматривающего ё-достижение в кузове девятки? Помните сожженные горы баблоса? Рекламу, PR, репорты и рапорты? Мне довелось встречаться с «инициативной группой» и «изобретателями-гениями». Сочетание зыркающих безумных глаз вторых и наглого, быстро работающего языка первых, в ответ на мои технические вопросы надрывный крик «Как вы можете сомневаться в прорыве российской технологии, нам Президент доверяет!!!»

Всё Ё оказалось отвергнутой в 60е чешской разработкой газового двигателя — конструкцию так и не удалось стабилизировать, КПД был ни к черту, дорого, плохо и не работало. Заработать на приватизированном Норникеле оказалось проще, чем отличить мошенников от ученых. Прохоров денежки списал, про Ё забыли, потому что вспоминать стыдно.

С легкой руки мошенников термин «Ё» стал обозначать что-то устаревшее, тупиковое, от чего другие отказались давно, но что выдается за новое достижение с целью распила бабла.

Вот я и думаю с горечью — как и когда нам удалось создать Ё-страну? Ё-экономика, в которой курс рубля меряется в баррелях, а заявления о стабилизации сопровождаются продолжением падения доходов населения; Ё-предпринимательство — под бесконечный разговор о защите бизнеса и развитие новой экономики только что посажен владелец АТ-консалтинга, одного из редких и лучших интеграторов «за сдачу МВД недоработанного продукта» (вашу мать, что это вообще за обвинение?); Ё-законодательство, о котором по каждому поводу юристы говорят — «кто же знает, что суд решит, можно как угодно прочесть»; Ё-власть, вооружающаяся против врагов, у которых в заложниках сидят и не грустят ее собственные дети; Ё-выборы, на которых нет ни настоящих кандидатов, ни настоящих избирателей; Ё-народ, который Сталина считает не мерзким чудовищем, а «выдающимся деятелем России»; Ё-вооружение, состоящее из моделей прошлого века и мультиков; Ё-послания, для которых даже анимацию невозможно сделать качественную. Всё, решительно всё — кусочки из давней истории, кем-то опробованные и выброшенные на помойку как устаревшие, неэффективные, тупиковые — мы подбираем, полируем до блеска и объявляем своим героическим настоящим и светлым будущим.

Разница между Ё-мобилем и Ё-Россией в том только, что на первый один олигарх списал немного своих денег, на вторую же миллионы людей списывают свои жизни целиком.

Ё-мое!

Оригинал

Просто мысль. Мне кажется Навальный, как (по его собственному утверждению) профессиональный политик, не мог не понимать, что (а) есть решение его к выборам не допускать (почему — отдельный вопрос), и (б) люди, принявшие закон Димы Яковлева, не побрезгуют это решение выполнить no matter what. Если не понимал, значит политик пока неопытный, очевидного расклада не чувствует. А если понимал, то какая же у него цель?

Конечно перед выборами политик говорит, что хочет быть избранным. Это мантра, без которой на выборы не идут. Но если Навальный не понимал, что он, даже будучи допущен, не будет избран, то он еще меньше политик, чем кажется по истории с недопущением. Я думаю — понимал. Значит целей может быть три: либо он стремился попасть на выборы и продемонстрировать всем, как много людей его поддерживают, чтобы создать платформу на будущее (отличная цель, если поддержка действительно большая); либо он стремился попасть на выборы, чтобы увести голоса у кого-то (вряд ли, спойлеров и так хватает, Путин и так выигрывает); либо он НЕ стремился попасть на выборы, но ему нужен был именно отказ — например чтобы утверждать, что, если бы его допустили, он бы их выиграл или собрал много голосов.

Ну и какие же у него были варианты?

Первый вариант он использовал — наскочил с разбегу лбом на каменную стену, заработал шишку на лбу и теперь будет всем ее показывать и стену ругать по чем зря. Только вариант этот бессмысленен с точки зрения всех целей и задач кроме последней — допуска к выборам он не обеспечит точно, и репутацию его испортит.

А ведь весь его недопуск держался на одной ниточке — судимости. У АП даже плана Б похоже не было. И вот тут возникает вопрос: Если Алексей Навальный хотел допуска к выборам, то почему (а) не выдвинул в последний момент свою жену? Не собрал бы подписи? Глупости — сам бы и собрал так же, как для себя, еще больше бы собрал — интрига была бы круче. (б) не скооперировался ни с кем, да с той же Собчак (в обмен на место премьер министра, скажете вы, и я соглашусь, конечно, в обмен, а можно и без обмена, победить он все равно не мог и не собирался, задача была — показать сколько за него проголосуют, разве не так?)?

То есть я ничего не утверждаю. Но ситуация выглядит подозрительно с точки зрения конечной цели политика, либо — с точки зрения его профессионализма. То есть — нет ничего плохого, если Навальный ставил перед собой именно цель получить отказ и продолжать консолидировать сторонников с помощью «демонстрации ран» — обвинения властей теперь еще и в незаконном недопуске на выборы, и это заранее обреченное выдвижение — ход в долгосрочной игре. Но мне кажется было бы разумнее ему так и сказать своим сторонникам: «мы сделали все по закону и по правилам, мы дали власти возможность закон соблюсти, мы знали, что власть этого не сделает, но не могли поступить иначе. Теперь мы чисты перед собой и обществом, мы показали кто здесь преступники, мы будем бороться дальше». Вместо этого Алексей почему-то агрессивно повторяет, что собирался зарегистрироваться. И вот это странно.

https://www.facebook.com/andrei.movchan/posts/1781782095211326>Оригинал

Я вижу в сети много эмоциональных комментариев на мою критику экономической программы Навального.

Я оставлю в стороне комментарии полчища фриков, повернутых на моей национальности, уверяющих что я продался Кремлю или хочу отдать Россию мигрантам — это пусть Алексей сам разбирается, почему он привлекает столько буйных психов и хамов под свои знамена.

Комментарии же здоровых людей можно условно разделить на:
(1) Всё лучше, чем нынешний кошмар!
(2) Да не важно, какая программа, придет к власти все сделает как надо, он человек честный;
(3) Что вы нам цифрами тыкаете, ну ошибся — важна сама логика программы;
(4) Вместо критики надо бы поддержать — а вы гнобите единственного реального альтернативного кандидата в Президенты, как будто вы поддерживаете Путина.

Мой краткий ответ будет длинным, вы уж простите, ибо все вышеизложенное — ИМХО опасный фейк:

Навальный не придет к власти в ближайшие 5-6 лет, фулл стоп. На этот счет есть монолитная позиция властной группировки и молчаливое одобрение населения. Его не поддерживает элита, не поддерживает армия, не поддерживают силовики, не поддерживает большой бизнес — не с кем делать революцию, да он и не хочет вроде бы; а до выборов его не допустят. Любое рассуждение о Навальном-Президенте — уход от реальности, выгодный как раз нынешнему «кошмару» — пока мы калякаем, он будет спокойно доживать.

Экономические программы для выборов сегодня не нужны абсолютно. Истинная программа Путина, который всерьез не собирается никуда уходить (то ли нравится ему, то ли преемника достойного найти не может) и который устраивает (пока) всю (почти) влияющую на ситуацию элиту и 80% населения, это стареть вместе со страной и по возможности с ней умереть. Реальным кандидатам на место Путина (таким как Сечин или Кадыров) дорогу в кресло откроет не соревнование программ, а способность создать широкую коалицию во властных коридорах в сочетании с мягкой нейтрализацией оппонирующих силовых структур — экономика тут вообще ни при чем. Кандидатам нереальным (то есть артистам цирка «Выборы 18») программа тоже ни к чему, разве что как бабочка к смокингу, а поскольку они в цирке, то бабочка должна быть непропроционально большой, разноцветной и может даже позвякивать. Вот потому эти программы и выглядят так по-клоунски (с ипотекой по 2% и передачей Газпрома в ПФР, как у Навального, или с кредитами нужным людям, или вообще с отменой доллара и каждой бабе по мужику как у других — не важно).

Ошибка думать, что сегодня идет война за власть между авторитарным монетаристским кланом, представляемым Путиным, и демократической оппозицией, представляемой Навальным. Клан Путина уже не принимает никакого участия в борьбе — он погряз даже не в прошлом, а в позапрошлом, он пытается хоть как-то продлить сон общества, напевая ему колыбельные, составленные из былин древности и сказочных пугалок.

Но в какой-то момент (через 5-7 ли лет или 15) элита, контролирующая страну, станет окончательно рыхлой, противоречия усилятся до степени, когда власть будет просто вынуждена либо сбежать, либо обратиться к народу, как к арбитру, что в сущности примерно то же самое. Конечно, обращение к народу может быть как в форме гражданской войны (1917) так и в форме поиска мандата доверия (как в 1990). И то, в какой форме оно будет, и кому и какой будет выдан мандат, зависит от состояния умов активной части общества на тот момент. И поэтому то, что мы вбрасываем в интеллектуальное поле, сегодня имеет принципиальное значение: крайне важно, что выберет общество — конфликт или консенсус; власть или общество; создать или раздать.

Идеология войны, передела и раздачи (лево-популистская) справедливо считается наиболее продуктивной в плохо развитых гражданских обществах с точки зрения прихода к власти. Это — идеология, обещающая удовлетворить и жажду обогащения, и чувство зависти (которое обычно называют «чувством справедливости») и стремление ничего не делать, и желание не брать ответственность на себя. Это — идеология конфликта (сбросим, люстрируем, посадим, найдем и отберем, обложим налогом) вместо идеологии консенсуса (договоримся, обменяемся гарантиями и, с теми, кто их сможет дать, будем работать), идеология перераспределения (от военных — пенсионерам, из бюджета — в ПФР, из банков — ипотечникам, от коррупционеров — детям, от бизнесменов — нуждающимся, от владельцев дворцов — владельцам хижин, от всех — низкооплачиваемым) вместо идеологии строительства (увеличим экспорт, обеспечим гарантии инвесторам, поддержим уже работающих, привезем желающих работать, упростим систему, снизим риски).

А логика программы Навального как раз — левая, заточенная на взятие власти и перераспределение, о будущем страны, о том, что будет, когда перераспределятся все имеющиеся «богатства», там мало чего, кроме «все будет хорошо». Она конфликтная, выбрасывающая тем или иным образом на обочину миллионы граждан России, причем самых активных (хотя конечно не всегда честных и приятных — но сам же он, правда о своих оголтелых сторонниках, говорит, извиняясь, «другого народа у нас нет». Именно — нет, придется договариваться с чиновниками, бизнесменами, силовиками, учителями в школах, военными — они тоже наш народ); программа Навального с сильным лидером, государством, и социальным блоком, который всех кормит; наконец она — изоляционистская, потому что она про «защиту» рабочих мест и рынков. В этом смысле тезис «Навальный хоть что-то делает, не надо ему мешать» мне кажется неправильным. Либо Навальный вдруг «поправеет» (на что не похоже), либо — ему надо мешать (естественно не административными методами, а ведением дискуссии и разоблачением его позиции).

Нельзя закрыть глаза на очевидные ошибки и спекуляции программы — это сигнал обществу «так будет можно; вы опять выберете демагога и популиста и все будет хорошо; неважно, что я говорю — важно, нравлюсь ли я». Это — выбор в пользу власти, а не общества: нравится лидер, даем ему мандат. Рассуждать что «придет к власти честный человек и сделает как надо, не важно, что он сейчас говорит» может только человек, совсем не знающий истории и значения слова «честный». Политик честным не бывает. Тот, кто говорит неправду или то, что от него хотят, чтобы избраться, вряд ли будет в будущем честно выполнять обещания, данные узкой группе интеллектуалов. Скорее он будет делать то, что от него хотят, чтобы удержаться у власти. Путин в этом отношении — идеальный пример; до 2000 года он говорил ровно то же, что сейчас говорит Навальный. Политик — всегда заложник общества. Если я выпишу сюда в строчку имена лидеров, которые на протяжении человеческой истории так получали мандат, и потом гробили свои страны из лучших побуждений, мало кто сможет дочитать до конца. Нам нужны не «честные политики», а общество, требующее от политиков правильных действий. Нам вообще не нужны лидеры, нам нужны именно программы, вокруг неукоснительного исполнения которых можно объединить и элиты и общество.

Я не очень надеюсь быть услышанным (это сложная идея для общества, привыкшего перекладывать ответственность с себя на власть) но буду повторять снова и снова: единственный шанс России не превратиться лет за 20 в нищие задворки мира, погрязшие в междоусобицах, полные федеральными и местными популистскими хунтами, производящие беженцев, живой товар, наркотики и отмывание денег, непредсказуемые и вызывающие у остального мира лишь отрицательные ощущения (кто-то скажет «мы уже там» — о, вы не понимаете, как мы еще далеко), состоит не в новом хорошем лидере, «правда плохом экономисте». Она — в появлении единого интеллектуального фронта, обучающего общество базовым правилам обеспечения прогресса.

Если общество ближайшие годы, не имея консолидированного голоса «справа», будет находиться под информационным душем левых популистов, критика которых со стороны власти будет лишь придавать им легитимности, наша судьба предрешена, и похожа она будет на судьбу «неудачников» из Латинской Америки, где коррумпированные прогнившие правые автократии (а-ля сегодня у нас) сменялись не в процессе формирования национального консенсуса вокруг идеи процветания, а автократиями левыми; все они приходили к власти под одними и теми же лозунгами: «мы против коррумпированного режима, за народ, надо раздать украденное людям, у нас нет внятной программы, но все получится». Все они начинали с красивых жестов — создания демократических институтов, «независимых» судов, с субсидий на жилье, с финансирования медицины и образования; все они сталкивались с сопротивлением старых элит и оппонентов из числа бизнесменов, не понимавших, почему их честные доходы должны тоже «раздавать», и начинали сажать, для чего им быстро требовались «правильные» суды, а демократические институты, полные их сторонников, одобряли все их действия. Все они быстро понимали, что время идет, а рай не наступает, и продляли себе полномочия «навсегда» при «полной поддержке населения». Все они заканчивали разрухой, ростом преступности и нищетой много хуже, чем до прихода к власти.

Если у нас есть шанс, то он похож на те, что выпадали в 20 веке Южной Корее, Тайваню, Греции, Португалии, Испании, другим странам, проделавшим путь от консервативной автократии к развитой демократии, миновав левые повороты. Во всех этих странах мощное интеллектуальное влияние на общество (иногда внешнее и внутреннее, иногда — только внутреннее) изменяло страну, а страна изменяла власть. Во всех этих странах изменения создавали консенсус, а старые элиты и структуры частично получали возможность мягкого выхода, частично сохранялись. Во всех этих странах в центре программ реформ были способы развития экономики, основанные на снижении рисков, повышении привлекательности рынков и интеграции с миром, и уже ее развитие постепенно перетекало в рост уровня жизни — лошадь стояла впереди телеги. Во всех этих странах реформы опирались на активные классы — промышленную элиту, финансовые круги, предпринимателей. Всегда эти реформы сопровождались активной дискуссией, а силы, пытавшиеся доминировать со своей повесткой, отметались на периферию.

Я, собственно, был бы рад увидеть у Навального такую программу; я был бы рад любому, кто такую программу предложит. Я буду критиковать любую левую программу, в полном соответствии с моими убеждениями. Я не претендую на власть, на роль при власти, меня нельзя купить и нельзя продать, меня не пугают крики «фашист» и «продался», заявления «отписываюсь» и «в бан». Я легко переживу попытки травли со стороны фанатов любого лидера — терять мне особо нечего, в отличие от России и основной массы ее населения. Я бы хотел обратиться к тем, кто увидел во мне врага — на здоровье, если вам так нравится, только попробуйте отдать себе отчет, к чему вы на самом деле стремитесь? Вот Навальный не скрывает, что к власти. А вы? К процветанию страны? Ну так у меня другое мнение относительно будущих основ ее процветания. Вы бы вместо истерики попробовали прислушаться — я иногда бываю прав.

Оригинал

Мне кажется большим комплиментом нашим ясновельможным истолкование их инициатив с позиций вселенского зла — мол думают, зловредные, как бы еще нагадить российскому среднему классу позабористее, вот и рождают такие бесчеловечные законы, как вот этот, предлагающий отправлять за пармезан на зону на 12 лет.

На деле никакие наши высокопревосходительства не посланники сатаны. Так, мелкие бесы. И интерес их не в окончательном решении интеллигентского вопроса методом уморения последних голодом (ибо не санкционных продуктов настоящий интеллигент не ест). Их гешефт сугубо меркантильный. По мере иссякания потока товаров на Русь по причине оскудения кошельков подданных, таможенный приказ и опричники, его опекающие, все меньше получают мзды и за легальные и за нелегальные товары. А хочется поддерживать уровень жизни.

Вот и рождается идея — переквалифицировать санкционку (за которую штраф и которую положено уничтожать при обнаружении) в контрабанду (за которую тюрьма, и которая потому — вещдок и подлежит конфискации с последующей реализацией). Во-первых за уголовку больше будут платить откупных; во-вторых, теперь будет можно не изображать для вида уничтожение бульдозером, а легально приобщать к делу; ну а что у нас с вещдоками бывает, мы все знаем — раз приобщили, уже не сыскать — утекли, куда неведомо. В-третьих, теперь можно будет любую самую легальную импортную еду объявлять санкционкой — а пусть-ка милые посидят в КПЗ и оттуда доказывают, что сибас чилийский, яблоки сербские, а лосось фарерский! Ну и конечно доказательство будет измеряться в валюте вражеских стран. Так и деньги заработаешь, и конкурентов правильным импортерам закроешь (то есть еще денег заработаешь).

В общем — кругом одна выгода. Ничего личного (а так же сакрально-сатанинского) — только бизнес. Вы спросите — при чем тут Минфин? Как при чем! Чтобы получить что-нибудь (например право еще пограбить бизнес) надо сперва поделиться с кем-нибудь: у нас демократия, большинство должно быть в доле. Правда, большинство не населения, а членов [сами вставьте правильное название, а я назову это аккуратно] правящей элитной группы.

Оригинал

False agenda — коммуникативный прием, один из лучших способов заставить собеседника отвлечься от важной темы и невольно принять твою позицию по ней; это аналог «ложной атаки» У-Цзы, метод хорошо разработанный и часто применяемый в политических манипуляциях общественным мнением. Если бы студенты спросили меня, как объяснить, что такое «false agenda», я бы ответил так:

Представьте себе, что некий человек, облеченный абсолютной властью и ответственностью за страну, которая только-только выросла до возможности создания нового общественного устройства и экономического уклада и всерьез готова конкурировать (в хорошем смысле) с ведущими странами мира:

— начал правление с того, что даже не отменил дальнейших торжеств после гибели полутора тысяч людей на церемонии своего назначения;

— ввязался в бессмысленную кровавую войну на востоке, с противником, который ожидаемо оказался намного сильнее, что привело к большим жертвам, позорному поражению и экономическому кризису;

— позволил расстрелять мирную демонстрацию, что было началом двухлетних беспорядков, которые, впрочем, так же жестоко подавлялись;

— провалил все попытки реформ, сведя их к декоративным действиям; собрал и разогнал несколько созывов представительного органа власти, дискредитировав идею и восстановив против себя всех без исключения умеренных оппозиционеров и сторонников европейского пути развития;

— развил и укрепил репрессивные органы, которые оказались не в состоянии справиться с реальными угрозами режиму, зато восстановили против режима широкие слои среднего класса и пролетариата и в конечном итоге стали играть свою игру, уничтожая даже высших чиновников и заигрывая с самыми опасными элементами;

— в течение долгого времени принимал решения под влиянием полуграмотного знахаря, откровенно обогащавшегося и продвигавшего своих протеже, чье вызывающее и развратное поведение стало притчей во языцех и привело к полной дискредитации морального образа режима, сделало страну посмешищем;

— допустил значительный рост коррупции, при этом сохранив местничество, раздачу должностей на основании семейных связей и протекции;

— ничего не сделал с персистирующим голодом в стране (8 млн жертв только за 10 лет, до 30 млн человек на грани смерти), продолжая вывозить за рубеж более 30% производимого зерна, а выручку используя на финансирование роскоши двора, обогащение приближенных и вооружение (как оказалось — бессмысленное);

— ничего не сделал для улучшения предпринимательского климата, в результате чего достаточно высокие темпы роста экономики реализовались практически исключительно за счет добычи природных ресурсов и создания транспортной логистики для их перевозки;

— поддержал антисемитизм в качестве государственной политики, в том числе в виде дальнейшего сужения черты оседлости, сокращения квот на обучение, закрыл глаза на (или поддерживал?) массовые погромы, происходившие при участии армии и полиции, фактически толкнув тысячи молодых евреев в революционное движение; всячески потворствовал развитию радикальных православных групп и распространению идеологии черной сотни;

— принял катастрофическое для страны решение ввязаться в мировую войну, неучастие в которой было уникальным шансом страны на опережающее развитие; взял на себя командование и руководил военными действиями так, что страна терпела поражение за поражением от противника, имевшего намного меньше ресурсов и воевавшего на два фронта;

— своим отказом слышать и видеть проблемы и что-либо менять довел свой рейтинг в стране до близкого к нулю уровня, допустил деклассирование большой доли населения, фактически полностью потерял управление страной, в которой уже бесчинствовали вооруженные дезертиры и радикалы всех мастей;

— наконец — отдал власть не под напором неприятеля или разъяренной толпы, а под давлением, казалось, всей страны, включая ближайших советников и высших чиновников, которые все без исключения видели и писали о бездарности его руководства страной и вреде, наносимом ей таким руководителем — но сделал это катастрофически поздно, в результате чего в череде переворотов в стране к власти пришли левые радикалы, утопившие страну в терроре, одной из жертв которого он скоро стал и сам, вместе со своей семьей.

Представили такого человека? А теперь представьте, что вам усиленно предлагают подраться на тему, была ли у этого человека в 25 лет (и еще до брака) любовная связь с балериной — или это грязные слухи.

Надеюсь, студенты бы поняли.

Оригинал

Очень многие удивляются, «Как это так, нельзя не нарушить закон, работая в России? Есть законы, так соблюдайте же их, и все будет хорошо! Ну, допустим, плохие законы — так вы же заранее знаете, что они такие, ну не лезьте в это дело!»

А вот вам один пример — не самый серьезный, и не самый вопиющий, но просто под руку попалось, реальная история. Представьте себе, что у вас небольшая компания, которая оказывает услуги, и вам повезло — ваши услуги заказал нерезидент. Например, вы — ООО «Программист» и заказал у вас услуги сам Гугл. Вы маленькие, услуг на 200 000 долларов на год, Гугл большой, вы пляшете от радости.

Во всем мире это успех — дальше работай и зарабатывай, но в России ваша главная задача теперь — правильно составить валютную справку в банк и паспорт сделки, так как даже если валюта не уходит из страны, а приходит в нее, вы все равно под лупой, причем за ваш же счет (больше скажу — если Гугл платит рублями, ситуация никак не меняется). ФЗ «О валютном регулировании…» имеет 5 глав и 28 статей, Инструкция ЦБ о предоставлении информации по валютным операциям — 21 главу и 9 приложений. Но вы совершенно готовы к такому повороту и ваш бухгалтер (не даром в России самый дешевый аутсорсинг бухгалтерии стоит в разы дороже, чем полномасштабное обслуживание активно работающей компании на Кипре) аккуратно будет сдавать кипы документов и отвечать на запросы банка по каждому платежу. Вы даже убедили Гугл вместо обмена письмами, как во всем мире, подписать что-то похожее на договор и даже визировать акты приемки-передачи (я не знаю, как вам это удалось, но удалось) — иначе тюрьма, заморозка средств и банк закроет вам счета. Правда банк и так хотел все заморозить — на договоре не было печати — но вы плакали и кричали, и валютный контроль банка решил, что можно.

И вот, вы проработали год. Вы получили, скажем, 3 платежа из 4х квартальных. Правда 1 платеж Гугл задержал месяца на два — у них какая-то неразбериха была, но Гуглу простительно, да и вам какая разница? А еще один платеж Гугл прислал на 1000 долларов больше, зато в следующем они это учли и прислали на 1000 долларов меньше. А 4ый платеж они пришлют уже в следующем году, так как у них Рождество, и им еще надо проверить, все ли вы сделали. В общем — нормальная работа, и не самый плохой контрагент.

Вы закрыли контракт (а банк получил все документы много раз, включая специальные письма от вас на тему «почему на 1000 больше», «почему на 1000 меньше», «почему на 2 мес. позже» и т.д.). И забыли думать — дальше работать надо. А через год к вам поступает вежливая просьба из налоговой — в течение 5 дней предоставить копии всех документов по валютным операциям. Вы предоставляете, чертыхаясь на российскую бюрократию. А еще через пять дней вас вызывают в налоговую для беседы и говорят буквально следующее:

(1) У вас существенные нарушения валютного законодательства.
(2) Состоят они в том, что
a. У вас не выдержаны контрактные сроки поступления средств. Это значит, что в паспорте сделки указаны данные, не соответствующие действительности, это значит, что вы не только не репатриировали средства как должны были, но еще и злостно ввели в заблуждение государственные органы.
b. У вас вообще часть средств не получена, хотя должна была бы (не важно, что она получена в следующем году — мы предыдущий год анализируем).
(3) Дело плохо, нарушения у вас можно насчитать на сумму выше 9 миллионов рублей. За это бывает 193 статья УК в особо крупном размере, а это — тюрьма до 4 лет.
(4) Но мы — самое гуманное государство в мире, поэтому:
a. Или мы документируем нарушения на 6,5 млн рублей и выписываем вам штрафы по КоАП 15.25.4 общей сложностью скажем 5 миллионов рублей на компанию (а можем и все 6,5, вы же видите, там «до 100% от сумм»), и никакого уголовного дела, не обижайтесь, у нас план по штрафам, вы же понимаете, а дальше вы уж пожалуйста советуйтесь с нами о том, как оформлять следующие контракты, мы же не звери какие, мы завсегда консультацию дадим, вот вам наши телефоны; или
b. Идем в суд и параллельно кстати на гендиректора и главбуха возбуждаем уголовку по 193, и там уж как пойдет, там же машина работает, попался в челюсти — не выпустит, вы же знаете, как это происходит, вы быстро захотите открутить назад, но поздно будет, ничего мы уже сделать не сможем.

Вы можете пойти в суд. Возможно суд присудит вам не 5 миллионов, а пару сотен тысяч (15.25.4 КоАП допускает штраф, выраженный как 2е годовые ставки рефинансирования ЦБ РФ на период задержки получения денег). А может быть задолго до суда у вас проведут маски-шоу, арестуют счета и главного бухгалтера (хорошо если только его) — а потом вы потеряете бизнес и получите главного бухгалтера обратно через год, совершенно больного и сломленного. Так что 5 миллионов из 12 вы с большой вероятностью заплатите (и если ваша прибыль была 20%, то вы заплатите 2 прибыли). За то, что ваш контрагент не был аккуратен с платежами.

Все по закону, цитирую, «резиденты обязаны в сроки, предусмотренные внешнеторговыми договорами (контрактами) обеспечить получение от нерезидентов на свои банковские счета в уполномоченных банках иностранной валюты или валюты Российской Федерации, причитающейся в соответствии с условиями указанных договоров (контрактов) за переданные нерезидентам товары, выполненные для них работы, оказанные им услуги, переданные им информацию и результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них». То есть — не просто обеспечить получение (хотя и это — бред), а «в сроки, предусмотренные контрактами». Вы отвечаете за Гугл.

Положение абсурдное. Противоречит основам римского права. Одно из тысяч положений, которыми буквально заминировано правовое поле России, и которые чем дальше, тем громче взрываются под ногами предпринимателей. Вы напишете об этом в Фейсбуке и получите сотню комментариев в стиле: «Закон надо выполнять!», «Сами требовали правовое государство, а теперь плачете», «Наворовали, а теперь отвечать не хотите!» или «А нехрен на пиндосов работать, в России что ли работы нет?»

Что сделаете вы, после того как этим взрывом вам оторвало 5 млн рублей, а Гугл готов с вами еще работать? Вы честно хотели — как лучше для России. Вы верили, что если не лезть в политику, то можно работать. Вы думали что выполняете все законы и правила. Вы как раз работали над большим новым проектом, вносили свой вклад в развитие родины. Вы подумаете: «А, черт с ним». В следующий раз вы не понесете в банк настоящий контакт с Гуглом, где сроки, объемы, нет печатей и подписей. Вы состряпаете свой вариант, где сроков нет, стоимости — тоже, оплата по факту выставления счетов и восемь синих печатей с гербом Гугла; вы подпишете его от имени Гугла и отнесете в банк, а дальше будете под каждый платеж рисовать счет и акт числом платежа, и — все будут довольны. А потом пройдет еще пара лет, и наши постоянно растущие над собой налоговые органы проведут сверку с иностранным контрагентом. И в 5 утра за вами придут — к этому времени 193 УК будет у вас уже в особо крупных, а к ней добавится подделка документов, мошенничество и еще пара статей.

Успокойтесь, все это вам приснилось. После уплаты 5 млн рублей и этого сна вы проснетесь с трясущимися руками и мокрой простыней и плюнете уже за завтраком на развитие родины. Ваша компания переедет на Кипр или в Прибалтику. Там, кстати, не только валютного контроля нет — там бухгалтерия стоит 1000 евро на год, а подоходный налог с дохода до полутора миллионов рублей — ноль.

Учтите только — без вас выполнять план по штрафам станет еще сложнее — и оставшихся будут штрафовать и сажать по еще более абсурдным причинам. Не завидую я тому, кто останется последним — его, скорее всего, посадят пожизненно и все отберут вообще без всяких оснований, даже абсурдных. Или это будет с последней тысячей? Или — миллионом?

Оригинал

Из далека, потому кратко. Казус Серебренникова — это не первое и не тысячное уже наглядное свидетельство того, что российское государство создало условия, при которых с одной стороны с ним не возможно взаимодействовать, не нарушая закон, а с другой стороны, почти никто из нарушающих закон при полной поддержке и подстрекательстве государства, не защищен от ответственности за такое нарушение.

Точнее — защищены полтора десятка самых крупных феодалов; еще около полусотни рискуют в крайнем случае нервотрепкой и переводом на другую работу; еще пара сотен (от министров, до любовниц крупных феодалов) могут даже попасть под домашний арест в крайнем случае, но не надолго; остальные — пушечное мясо нашей коррупционной войны, будь то предприниматель, создавший тысячи рабочих мест, губернатор, еще вчера целовавший руки государю, ученый, которого ценят во всем мире, великий художник, артист или композитор, или — просто Вася, попавшийся под руку, «для плана».

Эффективная на 100% защита от этого — эмиграция. Эффективная (относительно) пока защита — не иметь никаких (без исключения) дел с государством и не дай бог не брать у него ни каких денег. Впрочем, еще в восьмидесятые это предвидел мой старшина (прапорщик Присяжнюк), любивший приговаривать «Если [...]». Проблема нынешней России в том, что начальство, кажется прочно захватило остатки кухни, и куда солдату податься — непонятно.

Оригинал

Я хочу попросить президента Путина учредить День Банкира. Я бы предложил ему на выбор две даты: 15 сентября, день, когда мы победили американцев и Lehman Brothers подал на Chapter 11; или 17 августа – день, когда мы еще раньше победили американцев, и вместо платежей по ГКО показали им шиш.

Мы заслужили праздник. По крайней мере – не меньше, чем десантники. Нас тоже слишком много, мы тоже никому не нужны и мы тоже в основном – ветераны (сегодняшних сотрудников Сбербанка или Газпрома считать инвестбанкирами не поднимается рука – это как назвать мародеров благородным словом «пираты»). Мы тоже пришли в 90-е под девизом «никто кроме нас» (ну и что, что мы понимали его как «никому, кроме нас»); мы выходили из бизнес классов международных рейсов в тогда еще похожее на большой деревенский клуб Шереметьево-2, чтобы подняться на покореженные, облупленные борта АНов и Тушек, и десантироваться в горячих экономических точках – туда, где шла ожесточенная битва за заводы, месторождения, транспортные узлы, системы связи, банки и даже магазины.

Мы освобождали и захватывали, мы вели оборонительные бои, шли в наступление и проводили разведку – чаще с применением документов, но бывало – и пистолетов. Для мирных инвесторов мы были спасителями капиталов (я поставил бы памятник инвестиционному банкиру – защитнику от дефолта, в память о том, как мы вывели миллиарды с замороженных S-счетов); для чиновников, олигархов, зарубежных спекулянтов мы были боевой элитой и одновременно пушечным мясом – нас бросали туда, где битва жарче всего, и мы сражались за чужую добычу, получая в итоге скромную комиссию и право снова броситься в бой. Выжившим (и не севшим) хватало на Порше и дом во Франции. Мы даже лучше десантников – в результате наших операций объекты реже уничтожались (хотя и такое бывало, например, если был заказ – «обанкротить»), чаще – предприятия, после захвата или успешной защиты, становились только больше и прибыльнее.

Да, мы были героями. Мы ломали самые твердые стены закона двумя пальцами (если под ними были клавиши лаптопа) и ладонью (на которой лежала пачка долларов); об наши головы разбивались бутылки самого дорогого виски в самых дорогих кабаках; нам покорялись самые стройные девы – а мы покорялись им, отдавая свои карты American Express в безраздельное пользование; наши полосы препятствий простирались на тысячи километров и включали в себя дюжину аэропортов, сто встреч, пятнадцать литров водки, семь посещений бани, три рыбалки, две охоты, драку в ресторане, визит в бордель и встречу с губернатором (последние две часто совпадали) в течение одной рабочей недели; это называлось «Road show». Для 13го подвига Геракла нам достаточно было зайти в «Night Flight»; мы легко бежали от Цирцей, (что с Тверской, что с Баррикадной), в момент когда наши спутники превращались в свиней (а некоторые были ими заранее и вообще всегда); мы, и только мы, могли пустить платеж через двенадцать колец комплаенс, так чтобы он дошел куда надо вовремя, и 30% осталось нам, а клиент – не заметил; мы могли, как Одиссей, превратить собрание акционеров в избиение женихов; могли, как Тесей, спуститься в лабиринт российского права и расправиться с государственным минотавром, типа РАО ЕС, расчленив его на сотню кусков.

Когда закончился золотой век российского бизнеса, мы, умеющие только инвестировать, подались кто-куда, как десантники в запасе: кто-то – в бандиты (в рейдеры, в отмыватели, в силовики), кто-то — в чиновники, кто-то остепенился, завел свой фонд и тихо охраняет капиталы – свои и клиентов, больше говоря и думая о рисках, чем о прибылях, но все еще не вычищая старые схемы сделок из дальних ящиков стола и дальних папок компьютера.

У нас, вышедших в запас (и в тираж), лишившихся своих иллюзий относительно великого будущего российского рынка, обрюзгших и сменивших ночные клубы на частные клиники, слишком мало поводов для веселья. Мы вполне могли бы раз в год доставать из дальних углов наших гардеробных мятые синие костюмы в тонкую белую полоску (не правда ли, есть что-то сакральное в их схожести с тельняшками), рубашки Scarlucci под золотые запонки с тремя пуговицами на воротнике, часы Longines (обязательно прямоугольные), обшарпанные в рудниках Норильска, цехах Тагила и на стройках Владивостока остроносые полуботинки и старые широкие банкирские ремни из кожи павиана с массивной пряжкой. Мы могли бы вынимать из сараев на даче прожженные сигарами Cohiba флаги Тройки Диалог, Ренессанса или UCB; наклеивать на машины стикеры «Доверие, Достоинство, Доход», «Выше Мечты» или «Excellence, Entrepreneurship, One firm». Списываться через Блумберг и ехать, размахивая флагами из окон своих ауди а8 лонг или БМВ Х6, к центру города, с бутылками Lagavulin 25 в руках, робустами в зубах, спьяну роняя старые Верту на мостовые. Мы могли бы собираться в парках и у фонтанов – по трое и большими компаниями. Задирать прохожих, требуя инвестиций и спрашивая: «В каком банке работал?»; разбрасывать повсюду визитки, замусоленные квартальные отчеты и порванные презентации – пичи, на которых до этого мы ели бы устриц, привезенных кем-то из Ле Маре; бутылки из-под вдовы Клико мы бросали бы там же. От сочетания single malt и шампанского нам хотелось бы Средиземного моря, и мы лезли бы в фонтаны, срывая пиджаки и скидывая полуботинки (или даже не делая этого); играли бы в фонтанах «в яхту», кидая в фонтаны скамейки, залезали на них и качались в такт, а прохожих заставляли бы махать «с берега». Если бы нам делали замечания, мы били бы, не задумываясь, в морду, с криком «I'll f**** make you bancrupt, you bastard!». Мы пели бы задушевные песни, от «Владимирского централа» до «Ты украдешь, а я сяду» (признанного банкирского гимна начала 2000х). В этот день нас не забирала бы полиция – полицейские мягко останавливали бы самых пьяных и агрессивных, вырывали из их лап испуганных девушек, пока их насильно не назначили PR менеджерами или начальниками бэк-офиса, снисходительно похлопывали по плечу и уводили «передохнуть» подальше от толпы. Мы обнимали бы полицейских, плакали у них на плече, выкрикивая «Да я … ефремовский цементный приватизировал в одиночку! И что? И кто я теперь?» и дарили бы им билеты МММ и просроченные платиновые бонусные карты «British Airways».

Мы собирались бы на праздник со всех концов Земли – те, кто еще в Москве, встречали бы старых друзей из Лондона, с Кипра, из Дубаи, Франкфурта, Нью-Йорка и Сан-Франциско, с пляжей Тайланда и Индии, из Йоханнесбурга, Тель Авива и даже из Киева. Мы гудели бы весь день и всю ночь, вспоминая сделки, кризисы, своих коллег – ушедших навсегда и севших на время, старые времена, когда не только было можно, но и хотелось. Мы добирались бы домой под утро, в мокрых разорванных костюмах, в рубашках без ворота, с синяками, пьяные и счастливые, засыпающие на задних сиденьях своих машин, в которых нас развозили бы наши постаревшие персональные водители, которые были с нами 25 лет назад, да так и остались. Нас встречали бы неспящие жены – те самые девы, родившие нам сыновей, построившие нам дома и посадившие сады, те, которым мы мало что смогли дать, кроме денег, но все равно любящие нас так, как мы никогда не умели. Они доводили бы нас до постели, а после говорили бы подруге: «Ему вообще то совсем нельзя – сердце, печень, но хоть раз в год – это же его праздник». На следующий день мы просыпались бы в обед, кто в своей спальне на Рублевке, кто – в люксе в «Национале». Газеты размещали бы фото под заголовком «Город пострадал от банкиров» (и мы были бы привычно виноваты во всем), Фейсбук негодовал бы, НТВ показало бы, как дородный мужчина в остатках костюма Brioni бьет волосатой рукой с золотым Ролексом корреспондента по голове и выкрикивает «Мы, с***, твой Газпром по частям продадим…» (в репортаже конечно скажут, что он кричал «Ваша Россия пи-пи-пи», а сам был с Украины). Мы бы плохо соображали, глаза слезились, руки дрожали, а сердце стучало бы в горле в два раза быстрее, чем надо. Но мы точно знали бы, что счастье есть, жизнь прожита не зря, и этого знания хватало бы нам ровно на 364 дня (или 365, если год – високосный).

Оригинал

Был вчера на встрече крупных зарубежных бизнесменов, дипломатов, немножко – политиков. Особняк, картины, скульптуры, ковры, разное вино к каждому блюду. После вступительного легкого чата о встрече G20 (в скором будущем G20 будет принимать Саудовская Аравия, и перлом беседы была фраза «Saudies at least will contol the street») был Разговор о России, именно «с большой буквы». Не то, чтобы этот разговор меня шокировал; нет, я ожидал, что слон – это не мягкая плюшевая игрушка, какие лежат на полках в магазине, а что-то большое, серое и небезопасное. Но одно дело знать про слона, а другое дело – с ним столкнуться на узкой тропе.

Все хотят работать в России. Политика вообще не волнует, важна экономика.

Представители IMF и западных коммерческих банков активно убеждали присутствующих, что в России все идет отлично – надо только дать стране время: результаты «точных и своевременных действий правительства», предпринятых в последние годы, проявятся в течение 3-5 лет. Особенных похвал удостаивалась монетарная политика; IMF верит, что низкая инфляция – результат действий ЦБ и считает это ключевым достижением, за которым придет рост. «Растет производительность, пусть медленно, но растет! – говорил представитель IMF, — мы ожидаем роста ВВП в 1 – 1,5% в год на длинном горизонте, даже с учетом отрицательной демографии. Сегодня мы можем наконец доверять политике Кремля, нам все понятно, зачем, почему и как. Провозглашенные задачи реализуются, если три года назад нас в Европе спрашивали, что в России с бюджетом, с рублем и пр., то сейчас все говорят – бюджет в порядке, колебания рубля уже не пугают, ждем роста».

Дальше – цитаты остальных участников:
«Внутренний спрос продолжает падать, но у нас в России есть колоссальное преимущество: иностранные компании занимают значительно дешевле российских, и по отношению к ним Москва ведет себя совершенно не агрессивно, мы не боимся, что бизнес отберут или оштрафуют на миллиарды, как наши местные конкуренты. После 14го года мало кто пришел в Россию, но мало кто и ушел — мы все сейчас заняты увеличением своей доли от сокращающегося пирога – главное чтобы была стабильность. Нас не волнует коррупция, коррупции хватает везде, нас скорее волнует логистика – вот таможня очень плохо работает, например. Нам выгодно, что внутреннему бизнесу в России сложно, нам легче конкурировать; легко сотрудничать с государственными бизнесами – они не думают о прибыли».

«У нас нет проблем с коммуникацией в России – мы легко общаемся с властью на всех уровнях. У нас огромная проблема с содержательностью этой коммуникации».

«Плохие правила лучше новых правил. В России правительство все время изобретает улучшение к законам и процедурам – так, что невозможно ни на что ориентироваться. Политика ЦБ в 2014 году вообще продержалась 3 месяца. Все социальные реформы все время в процессе. Нам все время обещают поменять налоги. Надо уметь останавливаться».

«В России государственный бизнес есть в любой области экономики – есть государственные рестораны, клубы, даже прачечные. С какой целью – загадка».
«Приватизация после шутки с Роснефтью вообще не интересна, можно ее даже не обсуждать».

«Российские чиновники в последнее время искренне задумались о развитии страны. Но они не понимают базовых вещей. Я был на выступлении высокого чиновника. Он говорил с упреком, обращаясь к бизнесменам в зале – вы отказываетесь инвестировать, приходится это делать государству. Он даже не понимал, что если бизнесмены отказываются инвестировать, то это его вина и недоработка, а не их. Здесь чиновники никогда не задают вопросы собеседнику, они только говорят сами. В одном из регионов очень прогрессивный чиновник мне жаловался – мы понастроили технопарков, а бизнес почему-то в них не пришел. Что надо было обсудить с бизнесом заранее, ему в голову так и не пришло».

«Еще недавно все региональные руководители, когда выступали перед иностранцами, начинали выступление со слов «Наш регион расположен на великой реке Волге». Я думал в России все регионы расположены на Волге».

«Успешные страны по большей части завозят сырье и человеческий капитал. Россия делает наоборот. С человеческим капиталом у них вообще проблема – он либо не производится, либо моментально уходит из страны».

«Плохая демография это факт. Можно было бы компенсировать это повышением производительности. Но Россия не закупает роботов – у нас есть статистика, Россия на душу населения закупает современных станков едва ли не меньше всех в мире».

«В России нет школы и навыков маркетинга, создания привлекательного продукта. У меня были когда-то Жигули, я знаю. Все говорят о инвестициях. Недостаточно просто инвестиций; более того – Саудовская Аравия тратит на инвестиции сколько? 30% ВВП? И что? Надо уметь делать. Россия отстала от Запада на 50 лет или больше в умении делать. Не догнать, можно только использовать западный опыт».

«В Кремле очень хотят иметь свой продукт, чтобы всем его показывать. Их не волнует, приносит ли он экономическую выгоду стране. Это огромная возможность для нас. Они сделали самолет, на 80% из импортных комплектующих, производство убыточно, это самые большие убытки в стране. А те, кто поставляет комплектующие, зарабатывают. Мы можем, вместо того, чтобы биться за рынок, делать ту часть, которая приносит 99% value, поставлять в Россию, здесь будут добавлять 1%, называть своим именем и гордиться».

«Почему русские говорят о диверсификации? С 8го века Россия всегда была торговым партнером Европы, и всегда – вывозила сырье. Рабов, меха, мед, янтарь, пшеницу, уголь, сейчас – нефть и газ. Почему это должно измениться в ближайшую тысячу лет?»

«Мы должны быть благодарны России за то, что она развивает сельское хозяйство – эту головную боль всех развитых стран, в которой нет почти уже добавленной стоимости. Пусть удвоят, утроят сельское хозяйство, мы будем покупать».

«Про Крым все давно забыли… Кроме Сименса, ха-ха… Вопрос про восточную Украину, это России надо разрулить любым образом как можно скорее, тогда будет намного легче работать с Россией».

«Россия стремится к свободной торговле со странами своего уровня – Индией, Вьетнамом, и это очень правильно. Это шанс включить Россию в value chain по производству товаров, это всем выгодно».

Со странами своего уровня, my ass. Я чувствовал себя родственником мелкого индийского раджи, приглашенным для экзотики на раут англичан в Бомбее. Они – это наше зеркало; спасибо, что зеркало в общем-то доброжелательное, не желающее туземцам зла; а добра нам желать они совершенно не обязаны. Так что нечего на зеркало пенять. Есть повод о своей роже подумать.

Оригинал

Есть у нас молодой человек, Mark Svitkin. Себя он характеризует как «молодого заносчивого профессионала». Так вот, он задал мне вопросы, я обещал ответить. Я даже вчера это анонсировал. Я обещания всегда выполняю. Ловите, уважаемый молодой заносчивый Марк. И все — шабаш с программой Навального:

«МS: В экономические разделы даже не полезу. Они вообще не имеют большого значения для сегодняшней повестки. Нынешняя администрации последовательно гробит экономику непрерывно повышая риски независимой экономической деятельности. Для начала достаточно прервать эту дурную бесконечность. Частности второстепенны и корректируемы. Я уверен, что вы это прекрасно понимаете».

АМ: Зря не полезете. Потому что историческая практика показывает, что главная причина «спирали вниз» у нестабильных стран – неспособность режима, пришедшего на смену предыдущему (жестокому, глупому, неэффективному) не только предложить более совершенную экономическую модель, но даже справиться с проблемами, возникшими в старой из-за смены режима. Нынешний режим не способен развивать экономику, и она медленно архаизируется и разрушается – заметьте, медленно и плавно, без очередей, голодных бунтов, дефицита, без стагфляции. Столкнуть экономику в штопор вниз очень легко – достаточно «отпустить» денежную политику, или начать регулировать цены, или, как предлагает Навальный, потратить 4 трлн рублей на рост зарплат, или, как он же предлагает, атаковать «олигархов» а заодно остальных предпринимателей супер-налогом; возможно хватит даже атаки на естественные монополии или госкомпании. Экономика – очень тонкая штука, иначе политики так часто не приводили бы страны к экономическим кризисам. Так что – лезьте, пока не поздно.

1. «Люди, которые сегодня выходят «за Навального», протестуют не против авторитаризма и выступают не за либерализм. Их взгляды очень различны, часто — противоположны. Они в сущности выходят против одного авторитарного лидера и за другого авторитарного лидера. " Это откровенная неправда. Организованные им люди выходят против политического монополизма и системной коррупции, а не за личность лидера. И выходят не все поддерживающие, а лишь наиболее «рисковые».

АМ: Ну конечно правда. Более того, вы сами себе противоречите – говорите, что выходящие выходят не «за», а «против» — именно об этом я и пишу. Выходят убежденные либералы-либертарианцы и государственники. Выходят те, кто видит Россию частью Европы. Выходят антипутинские патриоты и националисты. Выходят те, кто против олигархов за всеобщее равенство. Выходят те, кто хочет сильного и справедливого царя. Выходят те, кто за парламентскую республику. Их объединяет лишь идея – «Навальный должен свалить ненавистный режим, а потом посмотрим». Но самое то главное – что потом. Без понимания этого потом какой смысл валить режим? Вспомните, как часто в истории оппозиция объединялась, разрушая существующую власть, а разрушив ее, либо превращала государство в арену вооруженной борьбы друг против друга, либо уступала власть подсуетившейся группе тоталитарного уклона, сумевшей нейтрализовать остальных? Россия так выбрала большевиков, Китай – Мао, Венесуэла – Чавеса, Афганистан, Ливия, Египет так никого и не выбрали. Навальный сегодня естественно стремится «получить всех», кто против Путина. Он говорит взаимопротиворечивые вещи, угождая всем. Но если вдруг он получит власть – кого он «кинет» — европоцентристов или патриотов? Государственников или либералов? Националистов или интернационалистов? И что сделают «кинутые»?

2. «...сегодняшняя деятельность Навального фактически не оставляет пространства для рождения другой оппозиции — конструктивной, обучающей общество, со здоровой внутренней конкуренцией..» — из каких фактов это следует?

АМ: Не поймите меня превратно – я не имею в виду, что Навальный истребляет других оппозиционеров. Так же и Зюганов в свое время не вырезал других коммунистов. Просто Зюганов возглавил коммунистическую партию настолько широкой ориентации – от коммунизма к православию по горизонтали и от поддержки Путина до поддержки Сталина по вертикали – что, с учетом поддержки Кремля, другим коммунистам, в том числе – настоящим – не осталось вообще места. Сейчас происходит примерно то же самое: ну кому, скажите, нужен очкарик, рассуждающий о постепенном развитии общества и проектах по его обучению, если есть молодой, боевой, на все готовый красавец, который на вопрос «вы за развитие общества?» отвечает «Ка-а-нешно!». Куда податься радетелю за немедленную революцию в рваной майке, если тот же красавец на вопрос: «А может сразу революцию?» отвечает «Р-разумеется!» Где искать избирателей либералу с бородкой клинышком, если все тот же супермэн на вопрос «Вы же за предпринимательство и свободу?» отвечает «А-абсолютно!»; но и государственнику, в сапогах всмятку и пикейном жилете тоже не найти своего слушателя – наш герой на вопрос: «А может вы за сильное государство?» Отвечает с тем же выражением лица: «Всенепременно!» (Факты вы сами легко найдете, почитав что он отвечает на вопросы про Крым, бизнес, свободу вероисповедания и отношение к религиям, национальные проблемы, вопросы амнистии или ответственности для нынешней власти и пр.) Да при этом еще и государство (уж не знаю почему) делает из нашего героя звезду, бесконечно сообщая всем, какой он антигерой по всем каналам своего зомбовещания, при том что в России антигероев и гонимых любят всегда даже больше, чем власть. Я не виню Навального – он хочет поддержки всех, чтобы прийти к власти, и он по-своему прав. Просто надо понимать, что его цель – не смена системы, не создание широкого конкурентного поля в стране, а власть, «а там посмотрим». Примерно так же рассуждал Ельцин, и, думаю, Путин в свое время.

3.»...если бы Навальный стремился к благополучию страны, то основной своей задачей он видел бы поиск подобных людей рядом с собой. Создание такого клуба будущих политических лидеров стало бы залогом успешного будущего нашей страны." — Кто из гипотетических спецов готов засветиться рядом с ним при сегодняшнем уровнем давления?

АМ: Я очень уважаю Навального за то, как он «держит удар», сочувствую тому, что его брат в тюрьме, а сам он ее «посещает» регулярно, меня возмущают нападения на него. Но вот какой ньюанс: в стране ежегодно кидают в тюрьму 30 – 40 тысяч бизнесменов, не на 30 дней, а на годы – до суда, по сфабрикованным обвинениям. Если они заболевают в тюрьме, то не отправляются в Испанию лечиться, а лежат без лекарств в камерах и иногда там умирают. Так что все познается в сравнении – давление на Навального со стороны власти оказывается ровно настолько чтобы не дай бог не раздавить. Ну и, кроме того, «не каждый битый нагайкой – революционер», и наоборот. Наконец – Гитлер, Мандела, Че Гевара, Мао и пр. страдали от предыдущих режимов, что не сделало их спасителями отечеств. Вообще, раз пошла такая пьянка, Алексей уже сейчас возмущенно спрашивает меня в комментариях, почему он ведет борьбу в одиночку, а потом должен делиться с теми, кто трусит встать рядом с ним. И вот этот вопрос пугает меня не на шутку. Хороший будущий президент – не обязательно тот, кто победил предыдущего «дракона». Власть – не приз, не добыча, а работа, на которую народ должен назначать не по заслугам, а самого умелого. Алексей же смотрит на кресло Президента, как на трофей, который он должен получить, как победитель. И вот этого мне совсем не надо – мы такое в России уже видели неоднократно. Я хочу лидера, который готов победить дракона, но не хочет сам им становиться.

Так что (возвращаясь к вопросу) создание клуба оппозиции не требует от его участников рваться на ближайшие выборы, соответственно я не думаю, что власть стала бы давить тех, кого Навальный собрал бы в такой клуб, тем более если бы и он сам перестал ставить во главу угла нереализуемую задачу победить на выборах, на которые его не допустят. При этом я вижу много интересных людей, готовых участвовать в мирном политическом процессе (себя я не имею в виду). Я уже писал, что не хочу называть имена из этических соображений – представьте себе, что вас вдруг «записывают» публично в какой-то политический клуб без вашего разрешения. На самом деле Алексей и сам их отлично знает, и может спросить меня в личной беседе.

4. «... в демократической стране налоги будут выше, чем, например, сейчас.» — С чего это? Сейчас общий уровень налогообложения совсем не низок, а бюджетные расходы весьма далеки от эффективности.

АМ: Постарайтесь посмотреть за грань формальных цифр, показывающих долю налогов от ВВП, взглянуть глазами избирателя. В стране около 50% официально работающих работают на государство в том или ином виде, получая деньги из бюджетов или доходов госкомпаний. Они понятия не имеют о бюджетных расчетах, для них налог – 13%, плюс очень дешевые коммуналка, газ, электричество, бесплатное образование (да, плохое, но не всегда), бесплатная медицина (да, ужасная, но какая есть). 30% всех трудовых ресурсов вообще не платят налоги – тут все еще проще. Налогов со сдачи в аренду квартир не платит почти никто. Пенсии не облагаются. Фактически высокими являются налоги для 30 млн человек из 145. Из этих 30 млн существенная часть – не бедные люди, они изначально скорее за Навального, чем за Путина. Но и они, попав в страну, где не нефть все решает, начали бы, например, платить подоходный налог не 13%, а минимум 20 – 30% (в том числе – с доходов от инвестиций), начали бы платить подоходный налог с депозитов, налог на имущество был бы выше и пр. То есть я вас хорошо понимаю – «давайте учтем НДС, таможенные пошлины, отсутствие вычетов и пр.» Только после победы Навального экономика за ночь лучше не станет, наоборот, будут годы разброда и шатаний, инвесторы предпочтут «подождать немного», люди – запастись солью и спичками. Все, кому Навальный наобещал лучшей жизни, достойных пенсий и зарплат по 25 000 рублей минимум, будут требовать денег, а следующие выборы будут уже через меньше чем 4 года (если Навальный нас не обманет). Вот тут живой, работающий человек обнаружит, что подоходный у него растет, льготы отменяются, социальные сборы не падают – если конечно новый Президент не решит просто печатать деньги.

5. «Надо победить коррупцию? Давайте, вперед. Я не против. Но как это сделать? Сажать коррупционеров? Никогда еще коррупцию не побеждали посадками коррупционеров…» — Во-первых, это вы свели борьбу к одним посадкам коррупционеров. Во-вторых, и сажать тоже. А как ещё? Но главное — разорвать круговую поруку, замыкающуюся на самый верх. Страшна системная коррупция, а не любые её проявления на бытовом уровне. Вы постоянно стираете эту грань.

АМ: Скажите, пример Украины вам ничего не говорит? Там вроде бы «разорвали» на самом верху. Уровень коррупции, кажется, не поменялся. Секрет прост – уровень коррупции зависит почти что только от двух факторов — уровня вмешательства государства в экономику и уровня открытости государства вовне (ну конечно есть еще небольшие национальные особенности). Посадки, контроль, налог с олигархов и пр. – лишь способ развязать войну с миллионами тех, кому новый режим наступит на мозоль. Намного эффективнее им все оставить, всех амнистировать, но коренным образом изменить государство – выгнать из экономики, и подчинить институты международным инстанциям. При этом я жду от Навального идей по этому поводу – и не нахожу (может плохо ищу?) Апологеты Навального часто аппелируют к Ли Кван Ю, делая это в глупейшей манере: они цитируют его фразу о том, как он посадил за коррупцию своего друга и утверждают, что это и есть борьба с коррупцией. Нет, конечно. Ли Кван Ю посадил всего несколько человек, причем только из числа тех, кто работал уже в его администрации. Победил же он коррупцию тем, что подчинил свою систему правосудия Лондонскому суду, создал внутри страны систему британского права, открыл рынки иностранцам настолько, что до 70% компаний в стране было иностранных (или филиалов). Кроме того, Сингапур – крохотная страна, у которой нет регионов, а Ли Кван Ю был несменяемым лидером, фактически диктатором – чего, как я понимаю, Навальный пока не хочет. Или хочет?

6. «Бутафорские санкции» — То-то об их снятии токуют наверху при каждом удобном случае. Сейчас ещё кейс с Сименсом поддаст «бутафории». Санкции — отягощение, работающее медленно, но постоянно. Эффект накапливается.

АМ: Ну здесь мое слово против вашего. Я вопрос изучал и изучаю профессионально, в том числе путем прямых контактов со специалистами в Вашингтоне и Брюсселе, стараюсь следить за цифрами и буквами. А вы? Почитайте мои статьи о санкциях и возразите по существу, а то как-то голословно получается.
Засим разрешите откланяться. Я сегодня был на приеме с большим количеством иностранных бизнесменов — и мне много чего есть написать, что вас удивит. До завтра напишу.

Оригинал