Андрей Мовчан

False agenda — коммуникативный прием, один из лучших способов заставить собеседника отвлечься от важной темы и невольно принять твою позицию по ней; это аналог «ложной атаки» У-Цзы, метод хорошо разработанный и часто применяемый в политических манипуляциях общественным мнением. Если бы студенты спросили меня, как объяснить, что такое «false agenda», я бы ответил так:

Представьте себе, что некий человек, облеченный абсолютной властью и ответственностью за страну, которая только-только выросла до возможности создания нового общественного устройства и экономического уклада и всерьез готова конкурировать (в хорошем смысле) с ведущими странами мира:

— начал правление с того, что даже не отменил дальнейших торжеств после гибели полутора тысяч людей на церемонии своего назначения;

— ввязался в бессмысленную кровавую войну на востоке, с противником, который ожидаемо оказался намного сильнее, что привело к большим жертвам, позорному поражению и экономическому кризису;

— позволил расстрелять мирную демонстрацию, что было началом двухлетних беспорядков, которые, впрочем, так же жестоко подавлялись;

— провалил все попытки реформ, сведя их к декоративным действиям; собрал и разогнал несколько созывов представительного органа власти, дискредитировав идею и восстановив против себя всех без исключения умеренных оппозиционеров и сторонников европейского пути развития;

— развил и укрепил репрессивные органы, которые оказались не в состоянии справиться с реальными угрозами режиму, зато восстановили против режима широкие слои среднего класса и пролетариата и в конечном итоге стали играть свою игру, уничтожая даже высших чиновников и заигрывая с самыми опасными элементами;

— в течение долгого времени принимал решения под влиянием полуграмотного знахаря, откровенно обогащавшегося и продвигавшего своих протеже, чье вызывающее и развратное поведение стало притчей во языцех и привело к полной дискредитации морального образа режима, сделало страну посмешищем;

— допустил значительный рост коррупции, при этом сохранив местничество, раздачу должностей на основании семейных связей и протекции;

— ничего не сделал с персистирующим голодом в стране (8 млн жертв только за 10 лет, до 30 млн человек на грани смерти), продолжая вывозить за рубеж более 30% производимого зерна, а выручку используя на финансирование роскоши двора, обогащение приближенных и вооружение (как оказалось — бессмысленное);

— ничего не сделал для улучшения предпринимательского климата, в результате чего достаточно высокие темпы роста экономики реализовались практически исключительно за счет добычи природных ресурсов и создания транспортной логистики для их перевозки;

— поддержал антисемитизм в качестве государственной политики, в том числе в виде дальнейшего сужения черты оседлости, сокращения квот на обучение, закрыл глаза на (или поддерживал?) массовые погромы, происходившие при участии армии и полиции, фактически толкнув тысячи молодых евреев в революционное движение; всячески потворствовал развитию радикальных православных групп и распространению идеологии черной сотни;

— принял катастрофическое для страны решение ввязаться в мировую войну, неучастие в которой было уникальным шансом страны на опережающее развитие; взял на себя командование и руководил военными действиями так, что страна терпела поражение за поражением от противника, имевшего намного меньше ресурсов и воевавшего на два фронта;

— своим отказом слышать и видеть проблемы и что-либо менять довел свой рейтинг в стране до близкого к нулю уровня, допустил деклассирование большой доли населения, фактически полностью потерял управление страной, в которой уже бесчинствовали вооруженные дезертиры и радикалы всех мастей;

— наконец — отдал власть не под напором неприятеля или разъяренной толпы, а под давлением, казалось, всей страны, включая ближайших советников и высших чиновников, которые все без исключения видели и писали о бездарности его руководства страной и вреде, наносимом ей таким руководителем — но сделал это катастрофически поздно, в результате чего в череде переворотов в стране к власти пришли левые радикалы, утопившие страну в терроре, одной из жертв которого он скоро стал и сам, вместе со своей семьей.

Представили такого человека? А теперь представьте, что вам усиленно предлагают подраться на тему, была ли у этого человека в 25 лет (и еще до брака) любовная связь с балериной — или это грязные слухи.

Надеюсь, студенты бы поняли.

Оригинал

Очень многие удивляются, «Как это так, нельзя не нарушить закон, работая в России? Есть законы, так соблюдайте же их, и все будет хорошо! Ну, допустим, плохие законы — так вы же заранее знаете, что они такие, ну не лезьте в это дело!»

А вот вам один пример — не самый серьезный, и не самый вопиющий, но просто под руку попалось, реальная история. Представьте себе, что у вас небольшая компания, которая оказывает услуги, и вам повезло — ваши услуги заказал нерезидент. Например, вы — ООО «Программист» и заказал у вас услуги сам Гугл. Вы маленькие, услуг на 200 000 долларов на год, Гугл большой, вы пляшете от радости.

Во всем мире это успех — дальше работай и зарабатывай, но в России ваша главная задача теперь — правильно составить валютную справку в банк и паспорт сделки, так как даже если валюта не уходит из страны, а приходит в нее, вы все равно под лупой, причем за ваш же счет (больше скажу — если Гугл платит рублями, ситуация никак не меняется). ФЗ «О валютном регулировании…» имеет 5 глав и 28 статей, Инструкция ЦБ о предоставлении информации по валютным операциям — 21 главу и 9 приложений. Но вы совершенно готовы к такому повороту и ваш бухгалтер (не даром в России самый дешевый аутсорсинг бухгалтерии стоит в разы дороже, чем полномасштабное обслуживание активно работающей компании на Кипре) аккуратно будет сдавать кипы документов и отвечать на запросы банка по каждому платежу. Вы даже убедили Гугл вместо обмена письмами, как во всем мире, подписать что-то похожее на договор и даже визировать акты приемки-передачи (я не знаю, как вам это удалось, но удалось) — иначе тюрьма, заморозка средств и банк закроет вам счета. Правда банк и так хотел все заморозить — на договоре не было печати — но вы плакали и кричали, и валютный контроль банка решил, что можно.

И вот, вы проработали год. Вы получили, скажем, 3 платежа из 4х квартальных. Правда 1 платеж Гугл задержал месяца на два — у них какая-то неразбериха была, но Гуглу простительно, да и вам какая разница? А еще один платеж Гугл прислал на 1000 долларов больше, зато в следующем они это учли и прислали на 1000 долларов меньше. А 4ый платеж они пришлют уже в следующем году, так как у них Рождество, и им еще надо проверить, все ли вы сделали. В общем — нормальная работа, и не самый плохой контрагент.

Вы закрыли контракт (а банк получил все документы много раз, включая специальные письма от вас на тему «почему на 1000 больше», «почему на 1000 меньше», «почему на 2 мес. позже» и т.д.). И забыли думать — дальше работать надо. А через год к вам поступает вежливая просьба из налоговой — в течение 5 дней предоставить копии всех документов по валютным операциям. Вы предоставляете, чертыхаясь на российскую бюрократию. А еще через пять дней вас вызывают в налоговую для беседы и говорят буквально следующее:

(1) У вас существенные нарушения валютного законодательства.
(2) Состоят они в том, что
a. У вас не выдержаны контрактные сроки поступления средств. Это значит, что в паспорте сделки указаны данные, не соответствующие действительности, это значит, что вы не только не репатриировали средства как должны были, но еще и злостно ввели в заблуждение государственные органы.
b. У вас вообще часть средств не получена, хотя должна была бы (не важно, что она получена в следующем году — мы предыдущий год анализируем).
(3) Дело плохо, нарушения у вас можно насчитать на сумму выше 9 миллионов рублей. За это бывает 193 статья УК в особо крупном размере, а это — тюрьма до 4 лет.
(4) Но мы — самое гуманное государство в мире, поэтому:
a. Или мы документируем нарушения на 6,5 млн рублей и выписываем вам штрафы по КоАП 15.25.4 общей сложностью скажем 5 миллионов рублей на компанию (а можем и все 6,5, вы же видите, там «до 100% от сумм»), и никакого уголовного дела, не обижайтесь, у нас план по штрафам, вы же понимаете, а дальше вы уж пожалуйста советуйтесь с нами о том, как оформлять следующие контракты, мы же не звери какие, мы завсегда консультацию дадим, вот вам наши телефоны; или
b. Идем в суд и параллельно кстати на гендиректора и главбуха возбуждаем уголовку по 193, и там уж как пойдет, там же машина работает, попался в челюсти — не выпустит, вы же знаете, как это происходит, вы быстро захотите открутить назад, но поздно будет, ничего мы уже сделать не сможем.

Вы можете пойти в суд. Возможно суд присудит вам не 5 миллионов, а пару сотен тысяч (15.25.4 КоАП допускает штраф, выраженный как 2е годовые ставки рефинансирования ЦБ РФ на период задержки получения денег). А может быть задолго до суда у вас проведут маски-шоу, арестуют счета и главного бухгалтера (хорошо если только его) — а потом вы потеряете бизнес и получите главного бухгалтера обратно через год, совершенно больного и сломленного. Так что 5 миллионов из 12 вы с большой вероятностью заплатите (и если ваша прибыль была 20%, то вы заплатите 2 прибыли). За то, что ваш контрагент не был аккуратен с платежами.

Все по закону, цитирую, «резиденты обязаны в сроки, предусмотренные внешнеторговыми договорами (контрактами) обеспечить получение от нерезидентов на свои банковские счета в уполномоченных банках иностранной валюты или валюты Российской Федерации, причитающейся в соответствии с условиями указанных договоров (контрактов) за переданные нерезидентам товары, выполненные для них работы, оказанные им услуги, переданные им информацию и результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них». То есть — не просто обеспечить получение (хотя и это — бред), а «в сроки, предусмотренные контрактами». Вы отвечаете за Гугл.

Положение абсурдное. Противоречит основам римского права. Одно из тысяч положений, которыми буквально заминировано правовое поле России, и которые чем дальше, тем громче взрываются под ногами предпринимателей. Вы напишете об этом в Фейсбуке и получите сотню комментариев в стиле: «Закон надо выполнять!», «Сами требовали правовое государство, а теперь плачете», «Наворовали, а теперь отвечать не хотите!» или «А нехрен на пиндосов работать, в России что ли работы нет?»

Что сделаете вы, после того как этим взрывом вам оторвало 5 млн рублей, а Гугл готов с вами еще работать? Вы честно хотели — как лучше для России. Вы верили, что если не лезть в политику, то можно работать. Вы думали что выполняете все законы и правила. Вы как раз работали над большим новым проектом, вносили свой вклад в развитие родины. Вы подумаете: «А, черт с ним». В следующий раз вы не понесете в банк настоящий контакт с Гуглом, где сроки, объемы, нет печатей и подписей. Вы состряпаете свой вариант, где сроков нет, стоимости — тоже, оплата по факту выставления счетов и восемь синих печатей с гербом Гугла; вы подпишете его от имени Гугла и отнесете в банк, а дальше будете под каждый платеж рисовать счет и акт числом платежа, и — все будут довольны. А потом пройдет еще пара лет, и наши постоянно растущие над собой налоговые органы проведут сверку с иностранным контрагентом. И в 5 утра за вами придут — к этому времени 193 УК будет у вас уже в особо крупных, а к ней добавится подделка документов, мошенничество и еще пара статей.

Успокойтесь, все это вам приснилось. После уплаты 5 млн рублей и этого сна вы проснетесь с трясущимися руками и мокрой простыней и плюнете уже за завтраком на развитие родины. Ваша компания переедет на Кипр или в Прибалтику. Там, кстати, не только валютного контроля нет — там бухгалтерия стоит 1000 евро на год, а подоходный налог с дохода до полутора миллионов рублей — ноль.

Учтите только — без вас выполнять план по штрафам станет еще сложнее — и оставшихся будут штрафовать и сажать по еще более абсурдным причинам. Не завидую я тому, кто останется последним — его, скорее всего, посадят пожизненно и все отберут вообще без всяких оснований, даже абсурдных. Или это будет с последней тысячей? Или — миллионом?

Оригинал

Из далека, потому кратко. Казус Серебренникова — это не первое и не тысячное уже наглядное свидетельство того, что российское государство создало условия, при которых с одной стороны с ним не возможно взаимодействовать, не нарушая закон, а с другой стороны, почти никто из нарушающих закон при полной поддержке и подстрекательстве государства, не защищен от ответственности за такое нарушение.

Точнее — защищены полтора десятка самых крупных феодалов; еще около полусотни рискуют в крайнем случае нервотрепкой и переводом на другую работу; еще пара сотен (от министров, до любовниц крупных феодалов) могут даже попасть под домашний арест в крайнем случае, но не надолго; остальные — пушечное мясо нашей коррупционной войны, будь то предприниматель, создавший тысячи рабочих мест, губернатор, еще вчера целовавший руки государю, ученый, которого ценят во всем мире, великий художник, артист или композитор, или — просто Вася, попавшийся под руку, «для плана».

Эффективная на 100% защита от этого — эмиграция. Эффективная (относительно) пока защита — не иметь никаких (без исключения) дел с государством и не дай бог не брать у него ни каких денег. Впрочем, еще в восьмидесятые это предвидел мой старшина (прапорщик Присяжнюк), любивший приговаривать «Если [...]». Проблема нынешней России в том, что начальство, кажется прочно захватило остатки кухни, и куда солдату податься — непонятно.

Оригинал

Я хочу попросить президента Путина учредить День Банкира. Я бы предложил ему на выбор две даты: 15 сентября, день, когда мы победили американцев и Lehman Brothers подал на Chapter 11; или 17 августа – день, когда мы еще раньше победили американцев, и вместо платежей по ГКО показали им шиш.

Мы заслужили праздник. По крайней мере – не меньше, чем десантники. Нас тоже слишком много, мы тоже никому не нужны и мы тоже в основном – ветераны (сегодняшних сотрудников Сбербанка или Газпрома считать инвестбанкирами не поднимается рука – это как назвать мародеров благородным словом «пираты»). Мы тоже пришли в 90-е под девизом «никто кроме нас» (ну и что, что мы понимали его как «никому, кроме нас»); мы выходили из бизнес классов международных рейсов в тогда еще похожее на большой деревенский клуб Шереметьево-2, чтобы подняться на покореженные, облупленные борта АНов и Тушек, и десантироваться в горячих экономических точках – туда, где шла ожесточенная битва за заводы, месторождения, транспортные узлы, системы связи, банки и даже магазины.

Мы освобождали и захватывали, мы вели оборонительные бои, шли в наступление и проводили разведку – чаще с применением документов, но бывало – и пистолетов. Для мирных инвесторов мы были спасителями капиталов (я поставил бы памятник инвестиционному банкиру – защитнику от дефолта, в память о том, как мы вывели миллиарды с замороженных S-счетов); для чиновников, олигархов, зарубежных спекулянтов мы были боевой элитой и одновременно пушечным мясом – нас бросали туда, где битва жарче всего, и мы сражались за чужую добычу, получая в итоге скромную комиссию и право снова броситься в бой. Выжившим (и не севшим) хватало на Порше и дом во Франции. Мы даже лучше десантников – в результате наших операций объекты реже уничтожались (хотя и такое бывало, например, если был заказ – «обанкротить»), чаще – предприятия, после захвата или успешной защиты, становились только больше и прибыльнее.

Да, мы были героями. Мы ломали самые твердые стены закона двумя пальцами (если под ними были клавиши лаптопа) и ладонью (на которой лежала пачка долларов); об наши головы разбивались бутылки самого дорогого виски в самых дорогих кабаках; нам покорялись самые стройные девы – а мы покорялись им, отдавая свои карты American Express в безраздельное пользование; наши полосы препятствий простирались на тысячи километров и включали в себя дюжину аэропортов, сто встреч, пятнадцать литров водки, семь посещений бани, три рыбалки, две охоты, драку в ресторане, визит в бордель и встречу с губернатором (последние две часто совпадали) в течение одной рабочей недели; это называлось «Road show». Для 13го подвига Геракла нам достаточно было зайти в «Night Flight»; мы легко бежали от Цирцей, (что с Тверской, что с Баррикадной), в момент когда наши спутники превращались в свиней (а некоторые были ими заранее и вообще всегда); мы, и только мы, могли пустить платеж через двенадцать колец комплаенс, так чтобы он дошел куда надо вовремя, и 30% осталось нам, а клиент – не заметил; мы могли, как Одиссей, превратить собрание акционеров в избиение женихов; могли, как Тесей, спуститься в лабиринт российского права и расправиться с государственным минотавром, типа РАО ЕС, расчленив его на сотню кусков.

Когда закончился золотой век российского бизнеса, мы, умеющие только инвестировать, подались кто-куда, как десантники в запасе: кто-то – в бандиты (в рейдеры, в отмыватели, в силовики), кто-то — в чиновники, кто-то остепенился, завел свой фонд и тихо охраняет капиталы – свои и клиентов, больше говоря и думая о рисках, чем о прибылях, но все еще не вычищая старые схемы сделок из дальних ящиков стола и дальних папок компьютера.

У нас, вышедших в запас (и в тираж), лишившихся своих иллюзий относительно великого будущего российского рынка, обрюзгших и сменивших ночные клубы на частные клиники, слишком мало поводов для веселья. Мы вполне могли бы раз в год доставать из дальних углов наших гардеробных мятые синие костюмы в тонкую белую полоску (не правда ли, есть что-то сакральное в их схожести с тельняшками), рубашки Scarlucci под золотые запонки с тремя пуговицами на воротнике, часы Longines (обязательно прямоугольные), обшарпанные в рудниках Норильска, цехах Тагила и на стройках Владивостока остроносые полуботинки и старые широкие банкирские ремни из кожи павиана с массивной пряжкой. Мы могли бы вынимать из сараев на даче прожженные сигарами Cohiba флаги Тройки Диалог, Ренессанса или UCB; наклеивать на машины стикеры «Доверие, Достоинство, Доход», «Выше Мечты» или «Excellence, Entrepreneurship, One firm». Списываться через Блумберг и ехать, размахивая флагами из окон своих ауди а8 лонг или БМВ Х6, к центру города, с бутылками Lagavulin 25 в руках, робустами в зубах, спьяну роняя старые Верту на мостовые. Мы могли бы собираться в парках и у фонтанов – по трое и большими компаниями. Задирать прохожих, требуя инвестиций и спрашивая: «В каком банке работал?»; разбрасывать повсюду визитки, замусоленные квартальные отчеты и порванные презентации – пичи, на которых до этого мы ели бы устриц, привезенных кем-то из Ле Маре; бутылки из-под вдовы Клико мы бросали бы там же. От сочетания single malt и шампанского нам хотелось бы Средиземного моря, и мы лезли бы в фонтаны, срывая пиджаки и скидывая полуботинки (или даже не делая этого); играли бы в фонтанах «в яхту», кидая в фонтаны скамейки, залезали на них и качались в такт, а прохожих заставляли бы махать «с берега». Если бы нам делали замечания, мы били бы, не задумываясь, в морду, с криком «I'll f**** make you bancrupt, you bastard!». Мы пели бы задушевные песни, от «Владимирского централа» до «Ты украдешь, а я сяду» (признанного банкирского гимна начала 2000х). В этот день нас не забирала бы полиция – полицейские мягко останавливали бы самых пьяных и агрессивных, вырывали из их лап испуганных девушек, пока их насильно не назначили PR менеджерами или начальниками бэк-офиса, снисходительно похлопывали по плечу и уводили «передохнуть» подальше от толпы. Мы обнимали бы полицейских, плакали у них на плече, выкрикивая «Да я … ефремовский цементный приватизировал в одиночку! И что? И кто я теперь?» и дарили бы им билеты МММ и просроченные платиновые бонусные карты «British Airways».

Мы собирались бы на праздник со всех концов Земли – те, кто еще в Москве, встречали бы старых друзей из Лондона, с Кипра, из Дубаи, Франкфурта, Нью-Йорка и Сан-Франциско, с пляжей Тайланда и Индии, из Йоханнесбурга, Тель Авива и даже из Киева. Мы гудели бы весь день и всю ночь, вспоминая сделки, кризисы, своих коллег – ушедших навсегда и севших на время, старые времена, когда не только было можно, но и хотелось. Мы добирались бы домой под утро, в мокрых разорванных костюмах, в рубашках без ворота, с синяками, пьяные и счастливые, засыпающие на задних сиденьях своих машин, в которых нас развозили бы наши постаревшие персональные водители, которые были с нами 25 лет назад, да так и остались. Нас встречали бы неспящие жены – те самые девы, родившие нам сыновей, построившие нам дома и посадившие сады, те, которым мы мало что смогли дать, кроме денег, но все равно любящие нас так, как мы никогда не умели. Они доводили бы нас до постели, а после говорили бы подруге: «Ему вообще то совсем нельзя – сердце, печень, но хоть раз в год – это же его праздник». На следующий день мы просыпались бы в обед, кто в своей спальне на Рублевке, кто – в люксе в «Национале». Газеты размещали бы фото под заголовком «Город пострадал от банкиров» (и мы были бы привычно виноваты во всем), Фейсбук негодовал бы, НТВ показало бы, как дородный мужчина в остатках костюма Brioni бьет волосатой рукой с золотым Ролексом корреспондента по голове и выкрикивает «Мы, с***, твой Газпром по частям продадим…» (в репортаже конечно скажут, что он кричал «Ваша Россия пи-пи-пи», а сам был с Украины). Мы бы плохо соображали, глаза слезились, руки дрожали, а сердце стучало бы в горле в два раза быстрее, чем надо. Но мы точно знали бы, что счастье есть, жизнь прожита не зря, и этого знания хватало бы нам ровно на 364 дня (или 365, если год – високосный).

Оригинал

Был вчера на встрече крупных зарубежных бизнесменов, дипломатов, немножко – политиков. Особняк, картины, скульптуры, ковры, разное вино к каждому блюду. После вступительного легкого чата о встрече G20 (в скором будущем G20 будет принимать Саудовская Аравия, и перлом беседы была фраза «Saudies at least will contol the street») был Разговор о России, именно «с большой буквы». Не то, чтобы этот разговор меня шокировал; нет, я ожидал, что слон – это не мягкая плюшевая игрушка, какие лежат на полках в магазине, а что-то большое, серое и небезопасное. Но одно дело знать про слона, а другое дело – с ним столкнуться на узкой тропе.

Все хотят работать в России. Политика вообще не волнует, важна экономика.

Представители IMF и западных коммерческих банков активно убеждали присутствующих, что в России все идет отлично – надо только дать стране время: результаты «точных и своевременных действий правительства», предпринятых в последние годы, проявятся в течение 3-5 лет. Особенных похвал удостаивалась монетарная политика; IMF верит, что низкая инфляция – результат действий ЦБ и считает это ключевым достижением, за которым придет рост. «Растет производительность, пусть медленно, но растет! – говорил представитель IMF, — мы ожидаем роста ВВП в 1 – 1,5% в год на длинном горизонте, даже с учетом отрицательной демографии. Сегодня мы можем наконец доверять политике Кремля, нам все понятно, зачем, почему и как. Провозглашенные задачи реализуются, если три года назад нас в Европе спрашивали, что в России с бюджетом, с рублем и пр., то сейчас все говорят – бюджет в порядке, колебания рубля уже не пугают, ждем роста».

Дальше – цитаты остальных участников:
«Внутренний спрос продолжает падать, но у нас в России есть колоссальное преимущество: иностранные компании занимают значительно дешевле российских, и по отношению к ним Москва ведет себя совершенно не агрессивно, мы не боимся, что бизнес отберут или оштрафуют на миллиарды, как наши местные конкуренты. После 14го года мало кто пришел в Россию, но мало кто и ушел — мы все сейчас заняты увеличением своей доли от сокращающегося пирога – главное чтобы была стабильность. Нас не волнует коррупция, коррупции хватает везде, нас скорее волнует логистика – вот таможня очень плохо работает, например. Нам выгодно, что внутреннему бизнесу в России сложно, нам легче конкурировать; легко сотрудничать с государственными бизнесами – они не думают о прибыли».

«У нас нет проблем с коммуникацией в России – мы легко общаемся с властью на всех уровнях. У нас огромная проблема с содержательностью этой коммуникации».

«Плохие правила лучше новых правил. В России правительство все время изобретает улучшение к законам и процедурам – так, что невозможно ни на что ориентироваться. Политика ЦБ в 2014 году вообще продержалась 3 месяца. Все социальные реформы все время в процессе. Нам все время обещают поменять налоги. Надо уметь останавливаться».

«В России государственный бизнес есть в любой области экономики – есть государственные рестораны, клубы, даже прачечные. С какой целью – загадка».
«Приватизация после шутки с Роснефтью вообще не интересна, можно ее даже не обсуждать».

«Российские чиновники в последнее время искренне задумались о развитии страны. Но они не понимают базовых вещей. Я был на выступлении высокого чиновника. Он говорил с упреком, обращаясь к бизнесменам в зале – вы отказываетесь инвестировать, приходится это делать государству. Он даже не понимал, что если бизнесмены отказываются инвестировать, то это его вина и недоработка, а не их. Здесь чиновники никогда не задают вопросы собеседнику, они только говорят сами. В одном из регионов очень прогрессивный чиновник мне жаловался – мы понастроили технопарков, а бизнес почему-то в них не пришел. Что надо было обсудить с бизнесом заранее, ему в голову так и не пришло».

«Еще недавно все региональные руководители, когда выступали перед иностранцами, начинали выступление со слов «Наш регион расположен на великой реке Волге». Я думал в России все регионы расположены на Волге».

«Успешные страны по большей части завозят сырье и человеческий капитал. Россия делает наоборот. С человеческим капиталом у них вообще проблема – он либо не производится, либо моментально уходит из страны».

«Плохая демография это факт. Можно было бы компенсировать это повышением производительности. Но Россия не закупает роботов – у нас есть статистика, Россия на душу населения закупает современных станков едва ли не меньше всех в мире».

«В России нет школы и навыков маркетинга, создания привлекательного продукта. У меня были когда-то Жигули, я знаю. Все говорят о инвестициях. Недостаточно просто инвестиций; более того – Саудовская Аравия тратит на инвестиции сколько? 30% ВВП? И что? Надо уметь делать. Россия отстала от Запада на 50 лет или больше в умении делать. Не догнать, можно только использовать западный опыт».

«В Кремле очень хотят иметь свой продукт, чтобы всем его показывать. Их не волнует, приносит ли он экономическую выгоду стране. Это огромная возможность для нас. Они сделали самолет, на 80% из импортных комплектующих, производство убыточно, это самые большие убытки в стране. А те, кто поставляет комплектующие, зарабатывают. Мы можем, вместо того, чтобы биться за рынок, делать ту часть, которая приносит 99% value, поставлять в Россию, здесь будут добавлять 1%, называть своим именем и гордиться».

«Почему русские говорят о диверсификации? С 8го века Россия всегда была торговым партнером Европы, и всегда – вывозила сырье. Рабов, меха, мед, янтарь, пшеницу, уголь, сейчас – нефть и газ. Почему это должно измениться в ближайшую тысячу лет?»

«Мы должны быть благодарны России за то, что она развивает сельское хозяйство – эту головную боль всех развитых стран, в которой нет почти уже добавленной стоимости. Пусть удвоят, утроят сельское хозяйство, мы будем покупать».

«Про Крым все давно забыли… Кроме Сименса, ха-ха… Вопрос про восточную Украину, это России надо разрулить любым образом как можно скорее, тогда будет намного легче работать с Россией».

«Россия стремится к свободной торговле со странами своего уровня – Индией, Вьетнамом, и это очень правильно. Это шанс включить Россию в value chain по производству товаров, это всем выгодно».

Со странами своего уровня, my ass. Я чувствовал себя родственником мелкого индийского раджи, приглашенным для экзотики на раут англичан в Бомбее. Они – это наше зеркало; спасибо, что зеркало в общем-то доброжелательное, не желающее туземцам зла; а добра нам желать они совершенно не обязаны. Так что нечего на зеркало пенять. Есть повод о своей роже подумать.

Оригинал

Есть у нас молодой человек, Mark Svitkin. Себя он характеризует как «молодого заносчивого профессионала». Так вот, он задал мне вопросы, я обещал ответить. Я даже вчера это анонсировал. Я обещания всегда выполняю. Ловите, уважаемый молодой заносчивый Марк. И все — шабаш с программой Навального:

«МS: В экономические разделы даже не полезу. Они вообще не имеют большого значения для сегодняшней повестки. Нынешняя администрации последовательно гробит экономику непрерывно повышая риски независимой экономической деятельности. Для начала достаточно прервать эту дурную бесконечность. Частности второстепенны и корректируемы. Я уверен, что вы это прекрасно понимаете».

АМ: Зря не полезете. Потому что историческая практика показывает, что главная причина «спирали вниз» у нестабильных стран – неспособность режима, пришедшего на смену предыдущему (жестокому, глупому, неэффективному) не только предложить более совершенную экономическую модель, но даже справиться с проблемами, возникшими в старой из-за смены режима. Нынешний режим не способен развивать экономику, и она медленно архаизируется и разрушается – заметьте, медленно и плавно, без очередей, голодных бунтов, дефицита, без стагфляции. Столкнуть экономику в штопор вниз очень легко – достаточно «отпустить» денежную политику, или начать регулировать цены, или, как предлагает Навальный, потратить 4 трлн рублей на рост зарплат, или, как он же предлагает, атаковать «олигархов» а заодно остальных предпринимателей супер-налогом; возможно хватит даже атаки на естественные монополии или госкомпании. Экономика – очень тонкая штука, иначе политики так часто не приводили бы страны к экономическим кризисам. Так что – лезьте, пока не поздно.

1. «Люди, которые сегодня выходят «за Навального», протестуют не против авторитаризма и выступают не за либерализм. Их взгляды очень различны, часто — противоположны. Они в сущности выходят против одного авторитарного лидера и за другого авторитарного лидера. " Это откровенная неправда. Организованные им люди выходят против политического монополизма и системной коррупции, а не за личность лидера. И выходят не все поддерживающие, а лишь наиболее «рисковые».

АМ: Ну конечно правда. Более того, вы сами себе противоречите – говорите, что выходящие выходят не «за», а «против» — именно об этом я и пишу. Выходят убежденные либералы-либертарианцы и государственники. Выходят те, кто видит Россию частью Европы. Выходят антипутинские патриоты и националисты. Выходят те, кто против олигархов за всеобщее равенство. Выходят те, кто хочет сильного и справедливого царя. Выходят те, кто за парламентскую республику. Их объединяет лишь идея – «Навальный должен свалить ненавистный режим, а потом посмотрим». Но самое то главное – что потом. Без понимания этого потом какой смысл валить режим? Вспомните, как часто в истории оппозиция объединялась, разрушая существующую власть, а разрушив ее, либо превращала государство в арену вооруженной борьбы друг против друга, либо уступала власть подсуетившейся группе тоталитарного уклона, сумевшей нейтрализовать остальных? Россия так выбрала большевиков, Китай – Мао, Венесуэла – Чавеса, Афганистан, Ливия, Египет так никого и не выбрали. Навальный сегодня естественно стремится «получить всех», кто против Путина. Он говорит взаимопротиворечивые вещи, угождая всем. Но если вдруг он получит власть – кого он «кинет» — европоцентристов или патриотов? Государственников или либералов? Националистов или интернационалистов? И что сделают «кинутые»?

2. «...сегодняшняя деятельность Навального фактически не оставляет пространства для рождения другой оппозиции — конструктивной, обучающей общество, со здоровой внутренней конкуренцией..» — из каких фактов это следует?

АМ: Не поймите меня превратно – я не имею в виду, что Навальный истребляет других оппозиционеров. Так же и Зюганов в свое время не вырезал других коммунистов. Просто Зюганов возглавил коммунистическую партию настолько широкой ориентации – от коммунизма к православию по горизонтали и от поддержки Путина до поддержки Сталина по вертикали – что, с учетом поддержки Кремля, другим коммунистам, в том числе – настоящим – не осталось вообще места. Сейчас происходит примерно то же самое: ну кому, скажите, нужен очкарик, рассуждающий о постепенном развитии общества и проектах по его обучению, если есть молодой, боевой, на все готовый красавец, который на вопрос «вы за развитие общества?» отвечает «Ка-а-нешно!». Куда податься радетелю за немедленную революцию в рваной майке, если тот же красавец на вопрос: «А может сразу революцию?» отвечает «Р-разумеется!» Где искать избирателей либералу с бородкой клинышком, если все тот же супермэн на вопрос «Вы же за предпринимательство и свободу?» отвечает «А-абсолютно!»; но и государственнику, в сапогах всмятку и пикейном жилете тоже не найти своего слушателя – наш герой на вопрос: «А может вы за сильное государство?» Отвечает с тем же выражением лица: «Всенепременно!» (Факты вы сами легко найдете, почитав что он отвечает на вопросы про Крым, бизнес, свободу вероисповедания и отношение к религиям, национальные проблемы, вопросы амнистии или ответственности для нынешней власти и пр.) Да при этом еще и государство (уж не знаю почему) делает из нашего героя звезду, бесконечно сообщая всем, какой он антигерой по всем каналам своего зомбовещания, при том что в России антигероев и гонимых любят всегда даже больше, чем власть. Я не виню Навального – он хочет поддержки всех, чтобы прийти к власти, и он по-своему прав. Просто надо понимать, что его цель – не смена системы, не создание широкого конкурентного поля в стране, а власть, «а там посмотрим». Примерно так же рассуждал Ельцин, и, думаю, Путин в свое время.

3.»...если бы Навальный стремился к благополучию страны, то основной своей задачей он видел бы поиск подобных людей рядом с собой. Создание такого клуба будущих политических лидеров стало бы залогом успешного будущего нашей страны." — Кто из гипотетических спецов готов засветиться рядом с ним при сегодняшнем уровнем давления?

АМ: Я очень уважаю Навального за то, как он «держит удар», сочувствую тому, что его брат в тюрьме, а сам он ее «посещает» регулярно, меня возмущают нападения на него. Но вот какой ньюанс: в стране ежегодно кидают в тюрьму 30 – 40 тысяч бизнесменов, не на 30 дней, а на годы – до суда, по сфабрикованным обвинениям. Если они заболевают в тюрьме, то не отправляются в Испанию лечиться, а лежат без лекарств в камерах и иногда там умирают. Так что все познается в сравнении – давление на Навального со стороны власти оказывается ровно настолько чтобы не дай бог не раздавить. Ну и, кроме того, «не каждый битый нагайкой – революционер», и наоборот. Наконец – Гитлер, Мандела, Че Гевара, Мао и пр. страдали от предыдущих режимов, что не сделало их спасителями отечеств. Вообще, раз пошла такая пьянка, Алексей уже сейчас возмущенно спрашивает меня в комментариях, почему он ведет борьбу в одиночку, а потом должен делиться с теми, кто трусит встать рядом с ним. И вот этот вопрос пугает меня не на шутку. Хороший будущий президент – не обязательно тот, кто победил предыдущего «дракона». Власть – не приз, не добыча, а работа, на которую народ должен назначать не по заслугам, а самого умелого. Алексей же смотрит на кресло Президента, как на трофей, который он должен получить, как победитель. И вот этого мне совсем не надо – мы такое в России уже видели неоднократно. Я хочу лидера, который готов победить дракона, но не хочет сам им становиться.

Так что (возвращаясь к вопросу) создание клуба оппозиции не требует от его участников рваться на ближайшие выборы, соответственно я не думаю, что власть стала бы давить тех, кого Навальный собрал бы в такой клуб, тем более если бы и он сам перестал ставить во главу угла нереализуемую задачу победить на выборах, на которые его не допустят. При этом я вижу много интересных людей, готовых участвовать в мирном политическом процессе (себя я не имею в виду). Я уже писал, что не хочу называть имена из этических соображений – представьте себе, что вас вдруг «записывают» публично в какой-то политический клуб без вашего разрешения. На самом деле Алексей и сам их отлично знает, и может спросить меня в личной беседе.

4. «... в демократической стране налоги будут выше, чем, например, сейчас.» — С чего это? Сейчас общий уровень налогообложения совсем не низок, а бюджетные расходы весьма далеки от эффективности.

АМ: Постарайтесь посмотреть за грань формальных цифр, показывающих долю налогов от ВВП, взглянуть глазами избирателя. В стране около 50% официально работающих работают на государство в том или ином виде, получая деньги из бюджетов или доходов госкомпаний. Они понятия не имеют о бюджетных расчетах, для них налог – 13%, плюс очень дешевые коммуналка, газ, электричество, бесплатное образование (да, плохое, но не всегда), бесплатная медицина (да, ужасная, но какая есть). 30% всех трудовых ресурсов вообще не платят налоги – тут все еще проще. Налогов со сдачи в аренду квартир не платит почти никто. Пенсии не облагаются. Фактически высокими являются налоги для 30 млн человек из 145. Из этих 30 млн существенная часть – не бедные люди, они изначально скорее за Навального, чем за Путина. Но и они, попав в страну, где не нефть все решает, начали бы, например, платить подоходный налог не 13%, а минимум 20 – 30% (в том числе – с доходов от инвестиций), начали бы платить подоходный налог с депозитов, налог на имущество был бы выше и пр. То есть я вас хорошо понимаю – «давайте учтем НДС, таможенные пошлины, отсутствие вычетов и пр.» Только после победы Навального экономика за ночь лучше не станет, наоборот, будут годы разброда и шатаний, инвесторы предпочтут «подождать немного», люди – запастись солью и спичками. Все, кому Навальный наобещал лучшей жизни, достойных пенсий и зарплат по 25 000 рублей минимум, будут требовать денег, а следующие выборы будут уже через меньше чем 4 года (если Навальный нас не обманет). Вот тут живой, работающий человек обнаружит, что подоходный у него растет, льготы отменяются, социальные сборы не падают – если конечно новый Президент не решит просто печатать деньги.

5. «Надо победить коррупцию? Давайте, вперед. Я не против. Но как это сделать? Сажать коррупционеров? Никогда еще коррупцию не побеждали посадками коррупционеров…» — Во-первых, это вы свели борьбу к одним посадкам коррупционеров. Во-вторых, и сажать тоже. А как ещё? Но главное — разорвать круговую поруку, замыкающуюся на самый верх. Страшна системная коррупция, а не любые её проявления на бытовом уровне. Вы постоянно стираете эту грань.

АМ: Скажите, пример Украины вам ничего не говорит? Там вроде бы «разорвали» на самом верху. Уровень коррупции, кажется, не поменялся. Секрет прост – уровень коррупции зависит почти что только от двух факторов — уровня вмешательства государства в экономику и уровня открытости государства вовне (ну конечно есть еще небольшие национальные особенности). Посадки, контроль, налог с олигархов и пр. – лишь способ развязать войну с миллионами тех, кому новый режим наступит на мозоль. Намного эффективнее им все оставить, всех амнистировать, но коренным образом изменить государство – выгнать из экономики, и подчинить институты международным инстанциям. При этом я жду от Навального идей по этому поводу – и не нахожу (может плохо ищу?) Апологеты Навального часто аппелируют к Ли Кван Ю, делая это в глупейшей манере: они цитируют его фразу о том, как он посадил за коррупцию своего друга и утверждают, что это и есть борьба с коррупцией. Нет, конечно. Ли Кван Ю посадил всего несколько человек, причем только из числа тех, кто работал уже в его администрации. Победил же он коррупцию тем, что подчинил свою систему правосудия Лондонскому суду, создал внутри страны систему британского права, открыл рынки иностранцам настолько, что до 70% компаний в стране было иностранных (или филиалов). Кроме того, Сингапур – крохотная страна, у которой нет регионов, а Ли Кван Ю был несменяемым лидером, фактически диктатором – чего, как я понимаю, Навальный пока не хочет. Или хочет?

6. «Бутафорские санкции» — То-то об их снятии токуют наверху при каждом удобном случае. Сейчас ещё кейс с Сименсом поддаст «бутафории». Санкции — отягощение, работающее медленно, но постоянно. Эффект накапливается.

АМ: Ну здесь мое слово против вашего. Я вопрос изучал и изучаю профессионально, в том числе путем прямых контактов со специалистами в Вашингтоне и Брюсселе, стараюсь следить за цифрами и буквами. А вы? Почитайте мои статьи о санкциях и возразите по существу, а то как-то голословно получается.
Засим разрешите откланяться. Я сегодня был на приеме с большим количеством иностранных бизнесменов — и мне много чего есть написать, что вас удивит. До завтра напишу.

Оригинал

В метро нынче душно, но ехать от Парка Культуры до Охотного Ряда на машине через собянинские баррикады глупо, а мне надо на круглый стол в Националь, и я, гордо ощущая себя простым парнем и членом позитивного большинства, ныряю в поезд, раскрашенный в желтокоричневые тона в честь какого-то другого поезда, который когда-то бороздил туннели московской подземки.

Народу не слишком много, и даже на продавленном диване коричневого дерматина напротив меня свободно крайнее место, только у массивной боковины, покрытой облупившейся краской цвета «латте», стоит вертикально коробка, похожая на обувную, в видавшем виде непрозрачном пакете.

Поезд отходит. Через стоящих в проходе людей пробирается парень казахской внешности, и, поравнявшись со свободным местом, громко и совсем без акцента спрашивает: «Место свободно? А коробка чья?» Полная дама за шестьдесят, с сумочкой на коленях и волосами цвета спелой пшеницы, сидящая рядом, вопрос игнорирует. То же самое делает и высокий мужчина с длинными сальными редкими волосами, в турецкой ветровке и больших прямоугольных очках, стоящий, облокотясь на боковину. «Не ваша коробка?» — так же громко спрашивает его казах. «Не моя» — отвечает мужчина. «Что – ничья коробка?» — казах задает вопрос еще громче и вместо того чтобы сесть вдруг быстро уходит дальше вдоль вагона, протискиваясь через стоящих.

Женщина с несвежим лицом, в кожаной куртке, с выбеленными перекисью волосами, стоящая посередине тамбура, между дверьми, рядом с мужчиной, на две головы ее выше, с животом, который сделал бы честь будущей матери тройни на девятом месяце, тоже в кожаной куртке, одетой поверх майки, которая когда-то видимо была белого цвета, взглянув на коробку озабоченно спрашивает: «А там что?»

Я чувствую легкий холодок в руках. Девочка лет восьми, стоящая в том же тамбуре с мамой (обе – блондинки, обе в платьях одного фасона, девочка – как уменьшенная и свежая копия в масштабе один к двум с, увы, не нового оригинала), показывая на коробку и подняв голову к маме, вопрошает: «Мама? А там бомба?»

Полная дама реагирует первой. Ее глаза расширяются, она вжимается в соседку справа, умудрившись предварительно спрятать сумочку между собой и соседкой и увеличив расстояние между коробкой и добротной складкой на своем боку еще сантиметров на пятнадцать, и замирает, уставившись на коробку. Женщина с несвежим лицом быстро прячется за беременного мужчину. Я успеваю подумать: «Правильно, наверняка гвозди внутри», беременный мужчина вскрикивает что-то типа «Эй-ей!» и прячется за женщину с несвежим лицом, разом став ниже на голову.

Мама наконец переваривает вопрос дочери, бледнеет, перемещает ее за себя и громко говорит: «Нет конечно! Она пустая вообще»; после полусекундной паузы почему-то добавляет: «Ты не смотри на нее – может она заразная».

Я чувствую, как мой пульс уверенно преодолевает режим интенсивной кардио тренировки. «Если побежишь – все поймут, что ты трус — говорит в моей голове чей-то голос, наверное моего предка – донского казака, — стой и не подавай виду».

«Надо на платформу выбросить» — громко говорит мужчина в костюме, который сидит напротив коробки, и подается вперед. «С ума сошел – вскрикивает женщина (жена?) сидящая рядом с ним, и утаскивает его обратно – а если она от касания взрывается? Тебе больше всех надо?» Мужчина покорно откидывается на спинку дивана.

«Нет там бомбы! – со знанием дела говорит слегка бомжеватого вида мужичок в кепке козырьком назад, сидящий рядом с женой мужчины в костюме, — если бы была, давно бы взорвалась!»

«Ну вот, видишь» — говорит мама дочке. «А если там не бомба, то что же?» — упрямо нахмурившись, спрашивает девочка.
«Стой, стой, конечно, ты так и из России не уезжаешь – раздается в моей голове другой голос, видимо это уже еврейский предок – героя корчишь, не сейчас, так в другой раз дождешься полного тухеса!»

Соседка полной дамы (зеленые волосы, кольцо в носу, большие наушники, светящиеся тремя российскими цветами в такт неслышной мне музыке) невозмутимо жует жвачку и смотрит перед собой, слегка покачиваясь.

«Гы, ща е…анет! – произносит врастяжку светлый парень лет восемнадцати, прыщавый, накачанный, в спортивной куртке и штанах, стоящий рядом со мной, широко улыбаясь своему товарищу, тоже спортсмену, только брюнету, с редкой бородкой. «Тебя самого, б…дь, е…анет, дебил» — отвечает ему брюнет и бьет блондина кулаком в бок. Тот резко отшатывается, толкает меня, оборачивается и говорит: «Ой, извините пожалуйста!»

«Если бы ты был человеком, ты бы вывернул стоп-кран» — звучит во мне голос моего предка – русского дворянина, — «вывернул, взял коробку и выкинул под поезд».
«Если бы он был человеком, он бы не полез в метро» — отвечает еврейский предок.

Поезд как раз доехал до Кропоткинской и я, собирая дыхание и смиряясь со своим малодушием, нарочито медленно вышел на платформу. «Тебе как раз полезно ходить – в Москве совсем мало ходишь – говорила в моей голове моя бабушка. – пройдись пешком до Националя, для здоровья полезно». Со мной не вышел никто – видимо все остальные уже достаточно ходили сегодня. Двери закрылись, и поезд уехал – с коробкой, полной дамой, беременным мужчиной с женой, сальным мужиком в турецкой ветровке, девочкой и мамой, костюмом с супругой, зеленой меломанкой, спортсменами и всеми остальными.

Я вышел на улицу и пошел по узким желобам между заграждениями, которые оставил пешеходам Собянин, мимо развалин старых тротуаров и штабелей новой плитки, проталкиваясь через пешеходов, невозмутимо пытающихся течь в обратную сторону. Солнце сияло на куполах храма Христа Спасителя, ко входу в храм повзводно, мелкими перебежками, подгоняемые охраной трусили отстоявшие многочасовую очередь паломники, желающие лично лицезреть ребро Санта Клауса.
Я даже не опоздал – вернее остальные опоздали еще больше: Тверскую неожиданно перекрыли. «Наверное, ехал кто-то» – безмятежно сказала мне одна из стажерок Карнеги. «Или тренировались перекрывать» — безмятежно предположила другая.

Я сидел на круглом столе, слушал вполуха про особенности энергетической политики США и думал: все вопросы, которые я себе задаю – почему они любят Сталина, почему уверены, что хорошо живут, почему так агрессивны и пассивны одновременно – все они бессмысленны. Никто и никогда не ответит на них, пока мы не поймем, как можно, показывая на бомбу в метро, сказать дочери – «Не смотри на нее, она заразна». Никогда никому не придумать как нам жить дальше, пока мы не разгадаем загадку — зачем прятать от бомбы свою сумочку? Но самое горькое и страшное, думал я, как и о чем могу говорить я сам, если поезд уехал, а я – просто ушел, ушел, не позвонив машинисту, не вызвав полицию, не попробовав убедить остальных выйти со мной? И что вообще может сказать ушедший из поезда тем, кто в нем остался по доброй воле ехать дальше, с коробкой на сиденье, которая, если в ней бомба, взорвется и всех убьет?

Оригинал

Поскольку вопрос: «Почему ты не поддерживаешь Навального?» задают мне все чаще, я, кажется, должен пояснить свою позицию. Потому что раз спрашивают, то, наверное, интересно – хотя кто я такой, чтобы это имело значение?

Во-первых, правильный вопрос, который, на мой взгляд, должен задавать себе каждый, кто определяет свое отношение к любому политику (и к Алексею Навальному в том числе) это не «да/нет», а «зачем я поддерживаю или не поддерживаю этого политика?». Ведь политик в нормальном мире это не царь, не бог и не герой, за которого живот положить из любви и восторга, политик – это наемный менеджер, который для меня, налогоплательщика, должен что-то полезное сделать – так вот и вопрос – ЧТО?

В этом смысле невозможно просто поддерживать Алексея Навального (или даже Владимира Путина), а можно поддерживать в чем-то и почему-то. Соответственно в чем-то я Алексея Навального поддерживаю, в чем-то – нет.

Я поддерживаю Алексея Навального в том, что он может нам дать, и что мне хочется получить – в развитии политической конкуренции, в создании реальной, а не псевдо— оппозиции, в приучении общества к процессу политической борьбы (худо-бедно), к тому, что быть политиком и не служить императору можно и нужно, к тому что стремление попасть во власть через выборы – это стремление странное, но вполне законное.

Я поддерживаю Алексея Навального и в том, какой новый образ политика он создает для России – молодого, открытого миру и обществу, эффективно и часто гениально использующего современные технологии, демонстрирующего нестяжательство, способность быть политиком и не иметь охраны, виллы на Рублевке и черного лимузина.

Буду ли я голосовать на выборах за Навального, если он будет допущен? Да, буду – именно потому, что значимый результат Навального на выборах будет подтверждать все то, о чем я сказал выше, закреплять наличие признаков нормальной политической деятельности и повышать вероятность поступательного позитивного развития.

Но я буду голосовать за Навального совсем не потому, что поддерживаю его президентские амбиции. Более того – они меня пугают. Я читал его программу – и считаю ее частью наивной, частью — ошибочной, и основанной на все тех же идеях о левом патернализме и вертикали власти, что и у нынешнего руководства страны, только вот люди во власти сейчас «плохие», а будут «хорошие».

Хуже того — я не вижу, как президент Навальный сумеет справиться со страной, которая совершенно не готова соответствовать ни его, ни, признаться, моим идеям и начинаниям – со страной, настолько тотально контролируемой союзом средней бюрократии с местными силовиками, что центральная власть может разве что эффективно обогащаться, но уже не способна провести ни одного преобразования. Я не понимаю, как, без поддержки этой коррумпированной и закрытой среды, он будет управлять Россией — пассивной, до крайности конформистской, с разрушенной горизонтальной коммуникацией и погашенной индивидуальной активностью (все только через власть), полностью обращенной в прошлое, признающей «правильными» только два источника дохода – пожалование начальником и воровство, ценящей силу и презирающей эмпатию во всех формах. Я подозреваю, что ему придется перенять методы предшественника, и сомневаюсь, что ему это будет сложно при его вождистском стиле, который не обещает ничего нового для России – страну не изменишь обещанием арестовать всех плохих и назначить всех хороших, плавали, знаем. Надо сказать, что мои опасения лучше всего подтверждаются как раз аргументами моих критиков, в основном говорящих: «Если не Навальный, то кто?» и «Любые перемены лучше застоя», что является зеркалом «Без Путина нет России» и «Главное – стабильность» и все это на мой взгляд одинаково неверно.

Я критикую Навального за то, что он использует риторику о коррупции и атаки на конкретных, аккуратно им подобранных, лиц во власти как «таран» для укрепления своих политических позиций, с готовностью мимикрируя под запрос массы во всех остальных вопросах – да и в этом тоже: масса хочет зрелищ и простых ответов, и Алексей Навальный готов их давать. Мне говорят, что я проявляю непростительный идеализм – мол политик не может говорить обществу то, что он реально думает, если он хочет быть избранным, надо потакать желаниям масс, а уже потом, после избрания, он может реализовывать свои идеи. Мне приводят высказывание Рассела о том, что в демократии политик не может быть и умен и честен, так как только дурак может разделять мнения большей половины общества. Возможно я – идеалист. Но я не понимаю, почему я должен поверить, что человек, который ради избрания будет меня обманывать, будучи избранным вдруг станет честным. Более того, я не могу поверить в то, что человек, ориентирующийся на приоритеты толпы, вместо того чтобы агитировать ее за свои идеи, может (даже при искреннем желании) свои идеи потом провести в жизнь – общество просто откажется их принимать.

А обаяние, а готовность пострадать, а убежденность, а отказ от воровства – прекрасны, но не достаточны. Я думаю не стоит забывать целый ряд имен политических деятелей, которые приходили к власти в разных странах мира на фоне авторитарных режимов, теряющих свою мощь и эффективность, под лозунгами борьбы с коррупцией и плутократией, получая поддержку общества обещанием простых решений в короткие сроки. Старые режимы тогда были гнилыми и вполне заслуживали замены, а эти лидеры были молоды, активны, умны, привлекательны, готовы на жертвы (в том числе посидеть в тюрьме и пострадать физически). Они (народные лидеры) побеждали, и в мире появлялись Мао Цзе Дун, Хуан Перон, Фидель Кастро, Пол Пот, Нельсон Мандела, Аятолла Хомейни, Даниель Ортега, Хуго Чавес. При всей их разности, я бы не хотел, чтобы Россия получила в президенты кого бы то ни было из них.

Конечно, все, что мне не нравится в Алексее Навальном, сегодня имеет мало значения – президентом в 2018 году он не станет. Сейчас я поддерживаю его с чистой совестью. Но время идет, власть, и так уже мало на что влияющая в стране, слабеет, экономическая ситуация ухудшается, у общества медленно нарастает усталость от однообразной риторики и архаичных образов действия, и пропорционально растут шансы Навального, умело использующего современные политические технологии, в какой-то момент найти поддержку значительной части населения и, что еще важнее, значимой части «контролирующего класса» — силовиков, чиновников среднего уровня, привластных бизнесменов (а возможно – и какой-то из «башен», первой осознавшей изменение ситуации), что вполне может привести его к власти если не в 24 году, то в 30м. В этой ситуации большинство сегодняшних критиков Навального конечно превратятся в его яростных сторонников (и не зря – подозреваю что им даже не придется менять убеждения). Я же (если доживу) позволю себе в этот момент перестать поддерживать его совсем, и останусь его жестким критиком. Если я в нем ошибаюсь, то он будет мне благодарен. Если нет – он ничего другого не заслуживает.

России же, на мой взгляд, вредно зацикливаться на дилемме «Путин или Навальный», очевидно уже решенной временем в пользу последнего, поскольку никакой реальной дилеммы тут нет, как ее не было в Аргентине в ситуации «Перон или Видела». России надо породить десяток Навальных всех неэкстремистских цветов и мастей (ИМХО лучше если среди них все же будет несколько либерально-демократических) которые будут способны вести между собой диалог, и при этом конкурировать. Россия слишком подвержена ереси «истины» и политическому садо-мазохизму чтобы толерировать вождя любых личных достоинств. Нам нужны коалиционные правительства, парламентские дискуссии, конкурирующие СМИ, частая смена правящих партий, полная открытость к миру и лет 40 такой чехарды возможно построят в стране гражданское общество и продуктивную систему управления. Альтернативой будет вечное болтание в спасательном круге очередной сильной личности, в мокром и холодном, но очень гордом виде, на фоне скрывающегося за горизонтом корабля развитого мира. Я не хочу барахтаться в спасательном круге, даже если на нем написано НАВАЛЬНЫЙ; я хочу на борт корабля. Но это — субъективное.

Оригинал

Читаю лекцию студентам (все умные, образованные, экономику знают, по-английски говорят прекрасно), в качестве лирики говорю: «Я удивлюсь, если в течение 20 — 25 лет Россия не присоединится к Евросоюзу, пусть даже на особых условиях, и не только удивлюсь — я расстроюсь, потому что не вижу этому альтернативы с точки зрения развития российской экономики» [ну тут конечно можно спорить вечно, у меня свои аргументы есть и их много, пост не об этом].

Вопрос от милой девушки из зала: «Вы полагаете что Россия пойдет на вступление в Евросоюз, не смотря на то, что членство в Евросоюзе существенно затруднит поддержание Россией её лидирующих позиций в мире?»

2% населения; 1,7% мирового ВВП; в 7 десятке стран по ВВП на человека; темпы роста за 15 лет на 20% ниже среднемировых, за 5 лет — в 2 раза ниже; средняя зарплата — в 5ом десятке стран; индекс цитируемости — в районе Египта; лучший ВУЗ — за пределами сотни; военный бюджет — вровень с Саудовской Аравией; доля своей валюты в мировом обороте — 0,2%; доля в мировой торговле — 1%.

Кроме как любовью это ничем не объяснить.

А еще говорят «преодоление проблемы начинается с её осознания».
Оригинал

Это будет пост ненависти.

Я вчера описал маленький диалог со студенткой, которая верит, что Россия «занимает лидирующие позиции». Разговор касался темы – войдет ли Россия в ЕС со временем. Вопрос очень сложный, ответа на него нет, даже вопрос – «надо или не надо» — тоже очень сложный (я думаю – надо, но кто я такой?).

У поста шесть тысяч лайков и море комментариев. В каком-то смысле это – срез фейсбучного общества, в каком-то даже – нашего российского общества в целом. Есть разумные комментарии. Но в большинстве своем они делятся на:

(1) Тупые студенты, дебилы с промытыми мозгами! Россия – отстой! Пусть скрепами подавятся, боярышником запьют!

(2) Автор – дебил! Россия – великая, нехрен нам втирать про мелочи, наше величие не в дурацкой экономике а в ядерных ракетах, вон ВВП Орды вообще был ноль! (вариант – вывсеврети, мы по ППС-Шмэпээс круче всех, я сам читал у Глазьева)

(3) Россия не вступит в ЕС! Они там крутые, а мы тут в России (вариант – вы там в России) уроды и у***!

(4) Россия не вступит в ЕС! ЕС скоро развалится, а за Россией будущее, мы их всех завоюем!

То, что авторы комментариев зачастую безграмотны (путают индекс цитируемости с частотой упоминания в газетах, пытаются сравнивать страны через ВВП по ППС, не умеют оперировать с размерностями) — плохо, но поправимо, можно учить. То, что некоторые настолько ленивы головой, что не удосуживаются заглянуть в мой профайл и называют меня «нищим профессором», «неудачником» и «кормящимся грантами» (лишь кто-то один догадался и обвинил меня в том, что я «сколотил капитал в России», по его мнению, это преступление) — еще хуже, но может быть в наших школах наконец введут курсы критического мышления и это тоже исправится со временем.

Ужаснее всего – всеобщая маргинализация. Скажите мне – что, по-вашему в этом мире вообще нет никакой позиции кроме «лидер» и «отстой»? Вас всех что – сильно били в детстве, что вы так боитесь промежуточной позиции? Вам не приходит в голову, что Россия – просто страна, не последняя в очереди, но и далеко не первая, не из худших, но и далеко не лучшая по самым разным параметрам?

1,7% мирового ВВП – это совсем не лидерство; но это вполне значимый размер. По любому параметру (от ВВП до продолжительности жизни, от доли своей валюты в расчетах в мире до уровня доходов домохозяйств, от продолжительности жизни до качества медицинской диагностики) всегда есть повод подумать, как достичь улучшения, но нет повода ни быковать, ни паниковать. 95% (или 99%?) людей и государств не являются лидерами, процентов 70 не являются аутсайдерами, и эти 65% великолепно живут; а в странах типа Швейцарии, Канады или Австралии, которым в голову не приходит претендовать на мировое лидерство, люди живут на порядок счастливее чем в России или США. Рискну предположить, что жизнь в стране-лидере вообще не так уж приятна, а само лидерство – переменчиво и как правило стоит стране-лидеру много крови.

Вдобавок страны вообще — понятие искусственное, порожденное страхом перед «чужими». Есть люди, условно объединенные в страны – всегда на время и всегда не слишком жестко (кто не верит – проверьте на истории России за 100 лет). Забудьте на секунду о гербе, гимне, флаге, воровских амбициях правителей и параноиков – и перед вами встанут просто миллионы людей (мужчины, женщины, дети), говорящих на разных языках, чтущих разные традиции, но более никак не отличимых (даже, и особенно, в своем несовершенстве). Эти люди (кроме кучки безумцев) хотят безопасности, обеспеченности, уверенности в завтрашнем дне, возможности доверять и заслуживать доверие, получать удовольствия, иметь возможности творить и любить.

Кому же нужна Россия – пресловутый «лидер», и в чем именно? Что нам с этим лидерством делать? Как мы лидерством накормим, обогреем, вылечим, сделаем счастливыми? Идея «лидерства» России – как геоцентрическая система – только отравляет мозги и сбивает с правильного пути. Искатели величия – какую цену вы требуете заплатить за фетиш, за расчесывание собственных амбиций, за ваше неприкосновенное право верить куплетам воинственных песнопений, криво скроенных из 2+2=5? Еще смертей сирот? Еще смертей солдат? Еще смертей больных из-за развала медицины? Еще больше воровства? Еще больше бытовых преступлений? Еще больше пыток в тюрьмах?

Настоящими лидерами становятся тогда, когда, критически относясь к себе, работают над тем, как себя улучшить – сделать богаче людей, увеличить продолжительность жизни, развить культуру и науку. Вы считаете – мы в этом преуспели?

Но что еще противнее и гаже – это как бы подпевающий моему посту полив России грязью. Кем надо быть, чтобы иметь желание видеть Россию нищим сборищем придурков? Что должно быть в душе человека, с упоением осыпающего бранью людей и страну (вне зависимости от названия страны), даже если он в этой стране не живет? Как убогость вокруг себя (или на границе с тобой) поможет тебе быть лучше?

Мне одинаково противны и те, и другие, вы уж простите. Люди в России ничем не хуже и не лучше людей в других странах – они заслуживают уважения и критики, как и все. Именно заслуживают критики – без критики невозможно объективно оценивать ситуацию, а значит и развиваться. Но без уважения нельзя критиковать, это бесполезно, и уж точно непорядочно. Отказывать людям в уважении, равно как отказывать в критике – значит равно ни в грош их не ставить, считать объектом, средством, предметом манипуляции, но не людьми. Бояться уважения (или путать его со страхом), как и бояться критики (или путать ее с агрессией) – признак большой психической проблемы.

Мне (да и России, по большому счету) не интересны ни те ни другие. И теми и другими движет банальный и постыдный страх – одни боятся и ненавидят людей вокруг, другие – людей за границей. Кликуш, как и ура-патриётов всегда смывает волнами времени, не оставляя на песке истории даже мокрого места. Меня интересуют те самые студенты, которым я читал лекцию. Они умные (поверьте, я получил много вопросов, некоторые были на уровне выше профессорского), любознательные (слушают, спрашивают, думают), неравнодушные (иначе бы чего им сидеть в России – у них у всех родители очень небедны), подчас резкие («А с чего вы взяли вот это вот всё?») иногда наивные («ЦБ активно поддерживает низкую инфляцию» «Чем?» «Пресс-релизами…»), еще с детской картиной мира («Нельзя бедных в среднем считать. В Швейцарии они намного беднее, чем в Африке – в Швейцарии на ваши 3 доллара в день вообще не прожить!»), конечно не без влияния пропаганды. Но они – думают, интересуются и переживают, а не голосят и не проклинают. Именно им выпадает шанс превратить Россию из лидера по горлопанству и ненависти в нормальную страну, где людям хорошо жить. Поэтому – пусть спрашивают.

А что касается Евросоюза – вот нам бы их проблемы. Демократия безусловно худшая форма правления – если не считать все остальные. Их рост ВВП в 2016 году – 1,6%, на человека это (безобразие!) немного больше 500 долларов в год (то есть больше чем в Китае, у нас то все еще минус 100, а в лучшие нулевые было аж до 250). И еще у них ужасные кредиты – 80% ВВП! При стоимости обслуживания аж 4% ВВП или около 10% бюджета! Россия тратит на обслуживание госдолга 1% ВВП или около 3% консолидированного бюджета. Вы думаете 3% бюджета или 10% бюджета – это огромная разница? Я думаю – нет.

Да, ЕС – это куча проблем. Мы их отлично видим потому что в ЕС не принято их скрывать, наоборот, о них кричат все, кому не лень. Будут ли они решены? Думаю, постепенно будут – европейцы научились ошибаться и исправлять ошибки. Попробуйте просто проехать по Европе и посмотреть на неё – вы увидите, особенно если знаете историю, какой фантастический прогресс и какие перспективы заложены в Европейском Союзе. Да, свобода подразумевает и хитрость, и строптивость, и потому есть в ЕС и Греция и Великобритания (первая правда составляет в ЕС примерно столько же, сколько Россия в мире, а вторая ведет себя как кот – требовала, чтобы открыли дверь, а когда ее открыли, уселась и никуда не собирается). И да, там бюрократия, высоченные налоги (в Германии – почти такие же высокие как в России), надвигающаяся демографическая яма и пр. и пр.

Но Россия вывозит в ЕС 85% всего своего экспорта. И получает более 80% критически важного оборудования. А для ЕС Россия – всего лишь поставщик 12% импортных товаров. А еще – мы невероятно синергетичны: ЕС не хватает ресурсов, но есть технологии. России не хватает технологий, но есть ресурсы; ЕС – бюрократия с низкими рисками и идеальным аппаратом правоприменения, Россия – страна слабого права, но зато с высоким творческим, производственным и потребительским потенциалом. А еще и мы и они – европейцы (пусть мы отстали на полвека в ментальности); пропорции религий в России и ЕС очень похожи; даже генетически оба «русских» типа (и т.н. «северный» и «южный») близки к соответствующим среднеевропейским группам (даже больше, чем между собой).

Присоединяться нам все равно придется – будущее за мегаблоками. НАФТА – более 20 трлн. долларов ВВП (забудьте Трампа, его через 20 лет и не вспомнят); ЕС + Швейцария + Норвегия + ДСФТА + Турция – более 19 трлн; Китай + Япония + Корея + сателлиты (не долго им вести торговые войны, уж поверьте) – еще 17 трлн; Даже Индия с арабскими странами и частью Африки потянет на 4 трлн, хотя сложно им будет сопротивляться растяжению крупных блоков. И как мы со своими 1,3 трлн, замешанными на нефти и газе, будем гордо стоять в одиночестве? А главное – зачем – чтобы с нашего экспорта все брали ввозные пошлины и потому он был невыгоден покупателям? Чтобы мы не были в состоянии привлекать технологии и производства? Чтобы наши специалисты не могли свободно обмениваться опытом и набирать знания? Чтобы наша продукция не соответствовала стандартам?

Глупость видеть в членстве в ЕС потерю независимости или угрозу целостности страны. Члены ЕС сохраняют свои армии (часть из них члены НАТО, часть – нет), свои правительства, Великобритания прекрасно сохранила свою валюту (что на мой взгляд очень правильно и для России), недра остаются в полной собственности государств. Члены ЕС получают беспошлинную торговлю, единые стандарты, примат общеевропейского суда и основных законов, резко снижающий риски ведения бизнеса, наконец единые квалификационные требования. Все это крайне нужно людям в России – но конечно не тем, для кого суверенитет означает только одно – возможность воровать у своей страны и вывозить наворованное в тот же ЕС или сопредельные государства.

Есть и еще одна деталь – вступая в ЕС, Россия сможет стать активнейшим участником строительства этого союза. Множество решений страны-члены принимают консенсусом. И у России есть что добавить к дискуссии и за что выступать. Если нам что и не нравится в ЕС сейчас – ну что ж, можно будет поправить. Тем более что не только русские всегда относились к европейцам с почитанием и благоговением, но и сами европейцы всегда восхищались «загадочной русской душой» и способностями русских побеждать в самых безнадежных ситуациях.

Давайте попробуем если не вступать в ЕС, то хотя бы не портить мнение европейцев о русских.

Оригинал

На днях Алексей Навальный – известный в России общественный деятель, активный и успешный борец с государственным произволом и коррупцией, харизматичный лидер «западного» образца, прекрасный профессионал, отличный семьянин, умеющий использовать современные технологии привлечения сторонников и коммуникации собственного мнения, политик, позиционирующий себя в качестве потенциального лидера либерально-демократического крыла российского общества и претендующий на объединение вокруг себя всех, недовольных существующим политико-экономическим status quo, выпустил в свет свою президентскую программу, объявив о амбициях участия в президентских выборах 2018 года.

В принципе президентская программа кандидата в президенты в стране, в которой действующий президент имеет сильно больше 60% поддержки избирателей и по всей видимости идет на выборы, не может быть слишком интересной – она явно написана не для того, чтобы победить. Но в данном конкретном случае ситуация сложнее.

Во-первых, мы имеем дело с политиком, только начинающим свою карьеру. Он не скрывает, что рассчитывает на долгий путь и в этом смысле даже выборы 2024 года не являются для него целью, а скорее – промежуточной точкой в процессе увеличения количества сторонников. Алексей Навальный сильно моложе всех, кто сегодня потенциально может участвовать в гонке и на политической арене явно переживет их всех (если конечно его не остановят). В условиях, когда существующие лидеры с возрастом явно будут ослаблять хватку, а нефтедолларов у России едва ли хватит на 10 лет поддержания существующего режима, у Навального есть все шансы в какой-то момент не просто заручиться поддержкой относительного большинства, но и убедить значимую часть элиты в своей «пригодности» для поста номер один в России – условно в 2030 году. В конце концов мир знает множество примеров, когда протестные лидеры в прямом или переносном смысле «досиживали» до президентского поста – Ганди и Мандела всего лишь два из них.

Во-вторых, Алексей Навальный претендует (как минимум на словах) на позицию либерал-демократа. Из исторического анализа более или менее очевидно, что именно либерал-демократы, приходя к власти, дают странам толчок к прогрессу – поэтому с любого, кто рядится в их одежды, спрос двойной, если не тройной. Действительно, про программы Зюганова, Жириновского, Явлинского, да и Путина у нас нет никаких иллюзий, да и не надо – мы отлично понимаем, что они не предназначены для выполнения, и за это авторам огромное спасибо, не дай бог их исполнять. В случае с программой Навального мы ждем ее реализации и соответствия либерально-демократическим принципам, лучше уж отсутствие иллюзий, чем напрасные иллюзии – и ровно потому ее содержание так важно.

И ровно поэтому программа вызывает сильное разочарование.

Без сомнения программа Алексея Навального вобрала в себя все лучшее (и не очень), что есть в программах кандидатов в Президенты России в последние 25 лет, при этом оставшись типичной программой кандидата в Президенты России из нашего настоящего и недавнего прошлого.

В самом деле — разве послание Путина федеральному собранию (да за какой хотите год) не содержит все те же тезисы, с точностью до цифр? У Путина они обычно даже более развернуты. Разве Жириновский не предлагает обуздать олигархов, коррупцию и мигрантов? Разве Зюганов – не за подъем зарплат и пособий? Дело ведь не в том, что программы указывают неверные цели – нет, все они как одна агитируют общество за все хорошее против всего плохого. Дело в том, что программа, в отличие от имитации, должна указывать путь реализации, который согласуется со здравым смыслом, опирается на существующие возможности и не приводит к резкому росту рисков нежелательных побочных эффектов.

В Программе Навального есть немало неплохих конечных целей. Правда — не сказано, как их реализовать. Про одни сказано «позже узнаете», про другие нет пояснений. Конечно, стране требуется судебная реформа. Что мы узнаем из программы о реформе? Ничего. Только что Навальный — отличный юрист и реформа разработана. Где она? Где ссылка на нее? Где механизмы ее осуществления? Где объяснение, почему они должны работать?

То же — по борьбе с коррупцией. И дело даже не в том, какие конкретно законы будут приняты. А где в программе хоть что-то про тотальный саботаж этих законов, который будет немедленно организован системой? Наконец – методы, которые предлагаются, критики тоже не выдерживают. Нет, я полностью поддерживаю идею прозрачного государства, борьбы с коррупцией и пр. Но только не с помощью репрессий. И уж точно борьба с коррупцией не может быть средством для увеличения благосостояния населения — скорее наоборот, она приводит к его падению (и это — неизбежное зло).

А есть в программе еще и идеи опасные. Вот — единовременный сбор с олигархов, приватизировавших предприятия в 90е годы «по очень низким ценам». Программа ссылается на «Опыт Великобритании» по взиманию такого сбора. Имеется в виду windfall tax, который был взят лейбористской администрацией в 1997 году с компаний, оказывающих коммунальные услуги, приватизированных до того правительством консерваторов. Интересно – читали ли авторы программы и сам Алексей хоть что-то про этот налог? Знают ли они, что этот, единственный в истории развитого мира, налог, введенный задним числом, (1) облагал не владельцев, а сами компании; (2) касался только одного конкретного сектора; (3) рассчитывался как 23% от разницы между оценкой компании на момент приватизации и девятью средними прибылями за последние 4 года; (4) вызвал шквал критики? Пробовал ли Алексей Навальный выяснить уровень прибылей большинства российских приватизированных компаний? Выяснил ли он, что большинство уже реорганизовано, перепродано, многих нет в природе, большинство оставшихся получает убытки (в том числе за счет трансфера прибыли в офшоры и на торговые и сервисные компании)? Знает ли он наконец, что суммарная прибыль крупнейших частных компаний с приватизационной историей в России в 2015 году составила около 600 млрд. рублей, то есть 9 млрд долларов? Помнит ли, что только 51% Норникеля был приобретен за 270 млн долларов, и, пользуясь английской методикой, выжать в бюджет больше 5-7 млрд долларов (2,5% годового федерального бюджета, 5% годовых расходов пенсионного фонда) не получится?

Очень было бы любопытно (А) посмотреть, как этот сбор будут рассчитывать — с учетом того, что одни уже все продали, другие — как раз купили, причем у каждого своя история, кто-то ведь купил по рынку, кто-то нет, кто-то не по рынку потому, что рынка не было, и так далее (Б) узнать у Навального, как этот сбор согласуется с нерушимостью прав собственников, защитой инвесторов и прочей дребеденью, за которую он кажется успевает тут же выступать. Если снять популистскую кожуру — предлагается очередная экспроприация, еще один крупный камень в стену увеличения рисков предпринимательства в России. Причем 99% олигархов легко обойдут эту экспроприацию — если конечно она будет построена законно а не с маузером в руке. Но с маузером у нас уже сейчас есть, зачем менять шило на мыло?

Из той же серии налог на сверхдоходы. Кого этим налогом будут облагать – собственников бизнеса и инвесторов? Инвесторы уйдут – низкий подоходный налог это вообще последнее, что некоторых еще держит. Собственники не будут выводить средства из компаний, построят структуры в оффшоре – или наоборот, продадут что осталось и уедут – зачем им зарабатывать в России, платя налоги выше, чем в Европе? Обложим крупные компании? Раздробят на мелкие. Сконсолидируем при учете? Уйдут в тень. В результате получим поначалу пару миллиардов долларов в год, которые за несколько лет сойдут на нет из-за сокращения бизнеса. Естественным ответом будут прогрессивные налоги. Надо ли их вводить? Во-первых, их и Путин введет. Во-вторых, низкие налоги — наш последний рычаг удержания бизнеса и инвесторов в стране. Хотим выгнать крупный бизнес — пусть работает и тратит не у нас?

Программа упирает на неравенство, напоминает что по сомнительным подсчетам в руках 0,1% населения России сосредоточено 88% «российского богатства». Это конечно зависит от того, как считать богатство – например вся капитализация российского фондового рынка не превышает 600 млрд долларов (а там больше 60% принадлежит государству), в то время как совокупная стоимость жилья в России превышает 3 трлн долларов и владение им распределено значительно более равномерно. И тем не менее – пусть так, что теперь с этим делать? Отобрать – разрушим институт собственности, прямой путь обратно к коммунизму, скорее всего – по Венесуэльскому образцу. Не отбирать? Тогда зачем вообще об этом писать?

Нет, скорее — отобрать, поделить, раздать. У олигархов, чиновников, Москвы. В лучших традициях, про заработать — ни слова. О том, что и при этом ни на что не хватает — никаких комментариев. Навальный, как всегда в истории России, за то, чтобы не было богатых, а не за то, чтобы не было бедных. Весь исторический опыт показывает, что в странах, которые отбирают у богатых, бедных меньше не становится – скорее наоборот. Это не политика, это – математика.

А с математикой у программы особенно серьезная вражда. Вот например — бедность 145 млн человек противопоставляется яхтам сотни чиновников. Пусть даже 1000 чиновников. Нет – даже 10 000. Стоимость яхты (вместе с дворцом) пусть будет в среднем 10 млн долларов. 100 млрд долларов украли у простого народа. Это меньше чем по 1000 долларов на человека — от силы хватит чтобы разок порадовать выплатой (при условии что вы эти яхты и дворцы в деньги можете превратить – а кто ж их у вас купит, если вы у всех все отобрали?). И точно этот метод не годится чтобы сделать людей счастливыми.

То же самое касается идей про минимальную зарплату. Ну хорошо, в России сейчас медианная зарплата 30 000, а надо минимальную 25 000. Взмахнули волшебной законодательной палочкой, и: (А) разорили и увели в тень море малого бизнеса, который не в состоянии платить 25 000 всем работникам; (Б) нагрузили бюджет примерно 240 млрд рублей в месяц дополнительных выплат бюджетникам (это 2,9 трлн. рублей в год, 25% всего федерального бюджета на сегодня, половина стоимости всех яхт и дворцов по нашему расчету — даже если все отобрать и кому-то продать, хватит только на 2 года).

Откуда деньги? Увеличить минимальную зарплату до 25 000; удвоить расходы на медицину; обеспечить бесплатное образование; строить дороги и железные дороги — а у нас дефицит бюджета 4% ВВП! Это Навального кажется не интересует. Боюсь разочаровать его – наши расходы на военные операции в Сирии и Украине ничтожны (я тоже считаю что они вредны, но точно не из-за расходов). Весь наш военно-силовой бюджет совсем не так велик. Меньше чем у Саудовской Аравии. И даже если мы вдруг демилитаризуемся полностью и пригласим китайскую армию нас бесплатно защищать и охранять (я не думаю что на нас кто-то нападет, но все же границы кое-как охранять надо, и с террористами бороться тоже), то мы едва выкроим миллиардов 20 — 30 долларов в год, это половина дефицита бюджета, куда там на дороги и медицину! Можно конечно попробовать резко увеличить малый бизнес — но с него согласно программе решено не брать налоги…

Чтобы совпадение с радикально-популистскими политиками было полным, добавлен пункт про трудовых мигрантов. Да уж, визовый режим со средней Азией и почему-то Закавказьем — проблема великая. Война за упрощение, сокращение бюрократии и снижение затрат в этом конкретном месте превращается в свою противоположность. И не важно, что в России, с ВВП 8,5 тыс. на душу трудовые ресурсы сокращаются на 0.5% в год. И не важно, что уже работать некому — безработица на самых низах, даже в рецессии. И не важно, что мигранты никому не конкурент, а отличное дополнение к трудовым ресурсам. И даже не важно что их — все еще миллионы, и если ФМС сейчас будет давать каждому рабочую визу, то все, отнятое у чиновников, надо будет пустить на финансирование ФМС, а предприниматели, которым они нужны, раньше закроются, чем получат эти визы (напомнить, как у нас обычные визы делаются?)

Если пытаться выразить одним словом программу Навального, то это слово будет «справедливость». Но именно такую цель декларировали самые страшные разрушители в истории – якобинцы, большевики, красные кхмеры, повстанцы Кастро… Как ни смешно, национал-социалисты в Германии тоже декларировали своей целью восстановление справедливости и наказание тех, кто ее, по их мнению, попрал. Справедливость – страшный моральный наркотик, попробовавший ее один раз нуждается в ней постоянно и во все больших количествах, и скоро он уже готов идти ради очередной порции на любые преступления – пока справедливость не пожирает его самого. Здоровые от этой зависимости люди жаждут не справедливости, а процветания и безопасности. Но процветание и безопасность требуют титанической работы – для того, чтобы убедить нацию отправиться в поход за ними, нужна настоящая харизма лидера и сила духа. Для того же, чтобы соблазнить на наркотик справедливости, нужно намного меньше.

Важной иллюстрацией вышеизложенного являются комментарии на мой пост на эту же тему в Фейсбуке от сторонников Алексея Навального. Удивительно много пришло комментариев, не отличимых по сути от комментариев «ура-патриотов» на либеральные тексты. Я обильно обвинен в «работе за деньги на олигархов», «тайном подыгрывании Кремлю», «защите Путина» (как будто ему нужна защита) и прочих глупостях. Я подозревал, что у Алексея электорат даст фору путинскому по части ненависти и неготовности к дискуссии – в конце концов мы все из одной страны. Опасно то, что Алексей, вступая на почву удовлетворения чаяний этого электората, вынужден будет сам превращаться в Путина-2.0 чтобы его не растерять.

Кроме того, я получил целый ряд ценных комментариев, показывающих, как все же узко наше электоральное поле.

Многие говорят, что программа Навального — не для победы, а так — засветиться и увеличить популярность. Ну что ж, тогда Навальный вообще ничем от других кандидатов не отличается – ни программой, ни задачами. Только еще скучнее, потому что делает вид, что играет всерьез, в отличие от остальных.

Многие говорят – а лучше все равно никого нет, придется голосовать за Навального. Непонятно, чем это отличается от идеи сторонников Путина о его незаменимости. И чем будет отличаться от нынешнего президента вновь избранный, если избирать его с таким настроением?

Еще страшнее тезис (а его многие высказывают), что власть в России правдой не получишь, Навальный сейчас притворится популистом и демагогом, понравится всем, придет к власти – а там покажет свое истинное лицо либерала, демократа, прагматика и профессионала. На этом тезисе хочется остановиться подробнее.

Со времен Киевской Руси мы привыкли жить в обществе, разделенном непроницаемой, хотя и прозрачной (в разное время в разной степени) перегородкой. Норманны и смерды-славяне, знать и чернь, опричники и земщина, дворяне и крепостные, коммунисты и беспартийные, олигархи и народ, «Озеро» и остальные… Непроницаемость стенки всегда была такой, что уже давно в России не осталось надежды ни на системные изменения к лучшему, ни на возможность диалога через стену. Причем не только открытого и честного диалога между уже состоявшейся властью и народом, а даже между претендентами на власть и обществом, которое их порождает. Хуже того – мы поверили в сказку власти о «плохом» народе, который понимает только ложь, шантаж и манипуляцию, и сказку народа о «герое», который, обманом прорываясь во власть, народ спасает.

Идея добра, которое может свершиться только если оденет маску зла, у нас не нова. Идея эта коренится и в осознании непроницаемости стены между народом и властью, и в отсутствии веры в добро само по себе и в его поддержку обществом, и в естественном желании «перехитрить хитреца». Беда в том, что, насколько я знаю историю, реальных прецедентов подобного рода в истории не наблюдается. Скорее верно обратное — в мифологии сюжет о рыцаре, который, побеждая дракона, сам превращается в дракона, является стандартным. Уверен, большинство рыцарей верили в свою миссию и желали сделать мир лучше, (хотя в данном конкретном случае у нас нет никаких гарантий что Навальный искренне верит в добро, а не просто хочет власти), но и это им не помогло.

Как бы ни было заманчиво поддаться на обаяние или проголосовать «против» нынешней власти, я буду голосовать только за кандидата, который честно предложит что-то новое. Не популистское как обогатить имеющимся, или, как в этом случае — не имеющимся (не важно — всех или некоторых), а как богатство создать. Я хочу такого кандидата, который вместо ссылок на ведущих экспертов и неизвестные документы вставит в программу их суть и фамилии. Я хотел бы кандидата, умеющего считать и готового отличать реальные проблемы от фобий, важные темы — от популярных. Я надеялся бы увидеть в программе не косметику (типа «улучшения работы государственных предприятий»), а решительные изменения (типа «полной приватизации»). Я не поверю кандидату, в чьей программе не будет пунктов про права человека, про равенство и возможности меньшинств (не только и не столько ЛГБТ, а в первую очередь – меньшинств национальных, религиозных, инвалидов, иностранцев, предпринимателей и пр.), про коренные изменения в системе наказаний и защиту прав заключенных, про обеспечение соблюдения Россией всех норм международного права.

Наконец я хотел бы, чтобы кандидат мог ответить на сакраментальный вопрос нашей действительности: как он изменит страну, которая сегодня явно не хочет меняться? Как проведет законы через Думу, которой это не выгодно? Как заставит чиновников расхотеть воровать и заниматься круговой порукой? Как обеспечит доверие к себе и своему правительству? Как наконец удержит власть, вопреки явному недовольству элит, силовиков, церкви, чиновников? Почему Россия при нем застрахована от кровавого переворота типа Иранской революции — а если это не так, то уж лучше как сейчас, ей богу.

Впрочем – у Навального есть время все поменять. Если он действительно хочет прогресса и процветания для России (а не просто стремится во власть, как часто говорят о нем враги), лучше ему остаться в истории тем, кто безуспешно предлагал правильные вещи, чем тем, кто безуспешно пытался втиснуться в строй предлагающих то, что электорат хочет услышать. И уж совсем страшно остаться в истории тем, кто на волне популистских обещаний, воспользовавшись слабостью дряхлеющих правителей, взял власть – и превратился в очередного авторитарного властителя, или быстро потерял эту власть в кровавой смуте. У России уже был один человек, жаждавший отомстить за своего брата. Он тоже призывал к справедливости, тоже хотел отобрать и раздать, его тоже преследовало правительство, его тоже поддерживало меньшинство… Второго такого Россия не переживет.