Алексей Карнаухов

В пожаре дома на Никитском бульваре 12 есть одна подробность, на которую мало обратили внимание. Что делали на утро сотрудники местного «Жилищника»? Правильно, под предводительством главы управы спасали мебель очень важного погорельца. 

Фото из телеграм-канала МК. 

«Московский комсомолец» пишет, что «чиновник крупной государственной корпорации» из квартиры на четвёртом этаже был в ярости на семью Башметов – пожар начался у них. Родня чиновника и он сам не пострадали. Зато ущерб они описывают так: «Какой там миллион, в 300 раз больше». МК называть чиновника избегала. Но вскоре стало известно, что это Александр Станиславович Орешкин – руководитель гос-конторы по содержанию и ремонту московских дорог ГБУ «Автомобильные дороги». 

Александр Орешкин

По декларации у Орешкина в пользовании с 2012 года квартира жены площадью 179 кв м. Рыночная стоимость такой квартиры в доме на Никитском сейчас ₽ 116 млн. При заработке за 2012-2016 ₽ 16,8 млн. В бизнесе Орешкин не замечен, жена тоже. Если квартира куплена в бытность на публичной службе, вопрос откуда деньги. Так что Центр антикоррупционной политики «Яблока» проведёт свою проверку на незаконное обогащение. 

По совпадению кресло федерального министра экономического развития занимает Максим Станиславович Орешкин. Приходится ли министр братом погорельцу достоверно неизвестно. 

Но теперь вы понимаете, почему «Жилищник» с целым главой управы бросились спасать роскошную мебель, а дочку дирижёра допрашивает СК. Дело не только в гибели людей. Просто кое-кто очень важный в ярости. Думаю, если бы следователи заглянули в квартиру Орешкина, то нашли бы куда больше интересного, чем узнали от напуганной Ксении Башмет. 

Пока все обсуждали встречался Навальный с «поваром Путина» Евгением Пригожиным или нет, даже детская эпидемия дизентерии в Москве отошла на второй план. Подозреваю, что так и было задумано: Пригожин хотел, чтобы все обсуждали возможную токсичную встречу, а не её причину. 

Похоже, никто не обратил внимание как нагло Пригожин смотрит в кадр: он явно знал о съёмке, которую сам и заказал.

В пятницу Любовь Соболь из ФБК рассказывает про дизентерию в московских детских садах и связь эпидемии с Пригожиным. Хорошо, что общественники выясняют, почему дети массово заболели. Мы тоже занимаемся этой проблемой в Центре антикоррупционной политики (ЦАП) партии «Яблоко». Плохо, что ФБК не любит ссылаться на авторов расследований, которые цитирует.

Любовь пересказывает в инфографике связи пригожинского Конкорда, фирмы Вито-1 и на то время зам гендиректора Конкорда Дмитрия Тихонова. В маленькой строчке внизу – СМИ активно об этом писали в июне 2017. Писали. Потому что мы тогда выпустили расследование о картеле с участием Конкорда при организации питания для школ на ₽ 50 млрд. А про связь компаний через ассоциацию питания и плохое качество питания мы говорили за год до этого в первой части расследования.

Скриншот ролика Навальный live. Коллеги из ФБК снова забыли сослаться на источники

К слову, вхождение в ассоциацию – наиболее слабое доказательство связей. Важнее, что почти все конкуренты подавали на торги одни и те же технологические карты, разработанные для Конкорда. Ну и добавлю данных для следующего ролика Соболь: общая сумма этого картеля ₽ 77 млрд за пару лет, по подсчётам ЦАП. Если у ФБК там внутренняя цензура на положительные упоминания «Яблока», то ок. Главное, чтобы по эпидемии было адекватное разбирательство и про дело с махинациями Пригожина узнало больше людей.

По контракту со школами Конкорд в любом случае должен нести ответственность как подрядчик, даже если дело в твороге от поставщика – Коммерсантъ правильно пишет об этом в заметке «Такого творогу не пожелаешь». Мы уже запросили материалы проверки Роспотребнадзора и потребовали привлечь Конкорд к ответственности. Очень важно, чтобы мэрия Москвы не спустила историю на тормоза. 

Пригожин много раз разными способами пытался замять расследования о нём: чернухой от троллей, угрозами, зелёнкой, уголовщиной. Сейчас появился новый жанр. Так что встречался с ним Навальный или нет, не давайте вешать себе токсичную лапшу на уши.

P.S. Дело по картелю на 77 млрд руб. с участием комбинатов Пригожина мы до сих пор пытаемся сдвинуть с мёртвой точки. Но торги проходили не в электронной форме, и доказать что-то по ним очень трудно. Если у вас есть информация о связях комбинатов питания в Москве с Пригожиным, присылайте нам анонимно на zap@yabloko.ru 

Чиновник-жулик боится купить дом за украденный миллиард. Боится устроить «по блату» племянника в госкорпорацию. Боится, что найдут его квартиру в Майями и счета в швейцарских банках. Но ведь так хочется, нет сил устоять! А если ещё предлагают подарок, провоцируют его – соблазн становится слишком велик.
Минюст вместе с минтрудом, прокуратурой и следственным комитетом разрабатывают законопроект – он позволит не наказывать за все эти нарушения. Зачем? Так поручил президент Владимир Путин в последнем национальном плане противодействия коррупции – подпункт «в» пункта 1.
Правительство выполняет задачу: общественные обсуждения инициативы начались. Ирония в том, что минюст не опубликовал сам законопроект. Обсуждения фейковые: если пройти по ссылке на сайт с обсуждением, там нет файла. Минюст в комментариях СМИ просит подождать. В итоге неизвестно, что именно в правительстве хотят сделать форс-мажором.
Судя по всему, речь идёт о декларировании имущества и доходов чиновников живущих раздельно с супругами. Якобы, жену найти не получается, развестись тоже, поэтому невозможно описать её доходы. Тогда, по действующим правилам, чиновник может написать другому проверяющему чиновнику и получить разрешение не декларировать имущество и доходы жены.
Мы в Центре антикоррупционной политики «Яблока» выступили против сокрытия имущества – норма позволяет уклоняться от закона через фиктивные разводы. Оспаривали через прокуратуру, но власти в регионах восприняли в штыки.
Судя по новому законопроекту правительство идёт дальше: может появиться форс-мажорный конфликт интересов, подарки по службе, счета и недвижимость за рубежом.
В ближайшие дни дадим отрицательное заключение на законопроект и отправлю жалобу, что текст не опубликован для общественных обсуждений.
Из-за такого жульничества Россия катится дальше в индексе восприятия коррупции Transparency international. Сейчас мы делим 138 место с Ираном и Папуа-Новой Гвинеей. Благодаря правительству России у нас теперь много общего.
Поздравим папуасов: они снизили коррупцию до уровня России.
Инициатива Минюста сделает только хуже. Наглядная иллюстрация жизни по принципу «нельзя, но если очень хочется, то можно».

Казус чиновников Обносова и Приходько, коммерческих интересов их семей при ракетной отрасли из расследования «Новой газеты» ярко показывает три проблемы с антикоррупционной политикой в стране.

Первая – слияние бизнеса и власти. Семьи обоих публичных должностных лиц зарабатывают от руководимых ими корпораций. Такое слияние интересов ведёт к потерям бюджета и отмыванию денег во французские шале – как мы видим из расследования «Новой».

Порочная практика распространена в России на всех уровнях власти. Например, в прошлом году мы рассказали как жена главы подмосковной Малаховки получает десятки миллионов от администрации мужа на вывоз мусора. От тысяч муниципалитетов до глав военных корпораций – проблема одна и та же.

Вторая проблема – узаконенная коррупция. На фигурантов расследования не распространяются требования Федерального закона «О противодействии коррупции». Нормы закона в России специально написаны так, что многие компании в собственности государства в принципе считаются частными.

Так, акционерное общество «ВДНХ» за покупку домиков для белочек отдало без торгов сыновьям депутата-миллиардера единоросса Зелимхана Муцоева 35 га земли на ВДНХ.

Корпорация «Тактическое ракетное вооружение» – тоже акционерное общество. И хотя им владеет государство, по действующему закону эта компания не раскрывает сведения о доходах топ-менеджеров и не разрешает конфликты интересов как должны делать другие госструктуры. Они делают это плохо. Иногда совсем не хотят, как в случае с Рогозиным и его детьми. Но наличие правовых рамок нужно. Оно даёт старт любой кампании против коррупции.

Но здесь встаёт главная загвоздка: нет политической воли для противодействия коррупции.

Внутренний контроль в публичной власти не работает в случаях Обносовых и Приходько, потому что проверяющие сами преследует личные интересы. Политическую волю к борьбе с коррупцией просто некому проявлять: не будет же Медведев с его низкой поддержкой и коррупционными скандалами выступать против своего верного коллеги Приходько. Как Путин не будет разгонять глав военных корпораций за отмытые деньги, пока друг Ролдугин стережёт неизвестно откуда взятые миллиарды в офшорах.

Круговая порука во власти делает высокопоставленных чиновников одновременно виновными и заинтересованными покрывать друг друга. И хотя доказательства родственной связи Зориковой с Обносовым остались интригой, в расследовании есть что прочесть между строк.

Если не прекратить передачу собственности государства и местного самоуправления подставным компаниям, ничего в России не останется. Даже Обносовых и Приходько не останется – они уже будут в своих уютных шале.

Путин подписал национальный план противодействия коррупции до 2020 года. Это главный документ с госполитикой против коррупции. Если бы указы имели жанры, этот был бы в жанре сюрреализма: то, что написано расходится с реальностью. Всё равно, что лить чай на стол и обсуждать недостатки невидимой чашки. 

Для тех, кому лень читать 25 стр, самое интересное:

– Третья по важности проблема – коррупция в госзакупках. Раньше такого пристального внимания ей не уделялось. Для сравнения – просвещение и международное сотрудничество в конце списка. При этом в прошлом году правительство разрешило силовикам и госкомпаниям не раскрывать своих подрядчиков. А среди королей госзаказа по-прежнему в лидерах друзья Путина братья Ротенберги и Пумпянские. Чаще всего разбирательства касаются местных чиновников. Так что отдуваться за жуликов в верхах будут безвестные главы сельских поселений за покупку у зятя электротяпки.

– Правительство изучит уровень коррупции при помощи социологии. Короче говоря, самих себя. Это на фоне признания инагентами Левада-центра и Трансперенси Интернешнл, которые только и делают крупные  исследования о восприятии коррупции. Понятно, какие результаты будут у государственных изысканий. Социологией займутся также губернаторы. Так, Чечня уже каждый год закупает за 1 млн руб. мониторинг восприятия коррупции. Интересно, в исследовании учли историю Рамазана Джалаладинова, которому сожгли дом и  завели дело о клевете после рассказа о коррупции в Чечне? Сомнительно, что инициатива даст что-то кроме роста расходов на закупках мониторинга. 

– Для коррупции появятся «обстоятельства непреодолимой силы», когда не нарушить было нельзя и правонарушением поступок не считается. Что это такое представить трудно. Нет, в теории основа коррупции действительно алчность, а она неискоренима. Будет любопытно, если понятия «жадность» и «соблазн» вплетут в законодательство. Для примера как это работает: сейчас чиновники в разводе уже могут не рассказывать о доходах супругов, и одновременно фиктивные разводы депутатов стали обычной практикой для ухода от раскрытия антикоррупционных деклараций. У Поклонской мы так нашли «незадекларированного мужа». 

– Введение административной ответственности за неурегулированный конфликт интересов. Если это даст возможность не увольнять, а журить чиновника, станет ещё хуже: сейчас за неурегулированный конфликт интересов должны увольнять. 

– В анкету при приёме на госслужбу добавят раздел про братьев и сестёр супругов, их жён и мужей. Пока не будет декларирования на всех близких родственников чиновников, эта мера останется декоративной. Должен быть гражданский контроль и прозрачность данных. Иначе инициатива поможет только кадровикам и прокуратуре отслеживать кто кому брат и сват за закрытыми дверями. А коррупция как раз любит тишину. 

– Прибавится труда Минтруду: методички о конфликте интересов и коррупции в госзакупках, раз в полгода обзоры правоприменения в этой сфере. По закону этот орган отвечает за разработку госполитики по антикоррупции. Коллега Алексей Чумаков недавно выяснил, что в профильном отделе министерства работают 3 человека. Тяжко им придётся.

Из хорошего: 

– Порог общественных обсуждений закупок снижается с миллиарда до 50 млн для государственных и 5 млн для муниципальных закупок. Сейчас от общественных обсуждений мало толку: они проходят формально, а результаты пополняют макулатуру.

– Вводят прямой запрет на участие в закупках фирм аффилированных с заказчиком. Не лишняя идея, потому что случаи участия в закупках фирм оформленных на родственников чиновников очень частые, а нормы о конфликте интересов здесь не срабатывают. 

– Запрет на участие в закупках фирмам с владельцами в офшорах. Это значит, что какой-нибудь кипрский «VIY ltd» не сможет участвовать в тендере через подставное ООО «Паровоз».

– Обоснование начальных цен в закупках госкомпаний. Сейчас они вообще ничего не обосновывают.

– Список сведений в антикоррупционных декларациях может измениться. Правда, далеко не обязательно в большую сторону, в нацплане просто «изменение». Но будет здорово, если его расширят на акции, драгоценности, предметы антиквариата и всё, что чиновник отдал в доверительное управление. Шувалов так владеет «царь-квартирой».

– Статью 285 УК о злоупотреблении должностными полномочиями распространят на чиновников в дочерних структурах государства. Но речь только о хозяйственных обществах. Многочисленные государственные НКО (вроде фондов капремонта) сюда не попадают. А должны.

– Власти озаботились конфликтом интересов в закупках. Нормы распространят на заказчиков по 223-ФЗ – по нему закупаются госкомпании. Остальные изменения в этой сфере малозначимы. Но само намерение реформировать закупки заказчиков по 223-ФЗ – полезное.

– Дано указание наладить международное сотрудничество. В списке основные межправительственные организации. Трудно представить как Генпрокуратура, МИД, Минюст и Финмониторинг будут налаживать такое сотрудничество в условиях изоляции и конфликта с Западом. Здесь будет показательным результатом, если добьются возврата незаконно нажитых активов Скрынник. Пока что Швейцария закрыла дело по ней на фоне сообщений о бездействии российской стороны.

Как вижу, оппоненты прочитали программу Явлинского по антикоррупции «Дело принципа». Мы готовили её в Центре антикоррупционной политики «Яблока». Там были многие инициативы: ужесточение требований к госкомпаниям в закупках, про конфликт интересов, про запреты для офшоров и т. д. 

Проблема в том, что системно ничего не меняется: принципы права не действуют. И не будут, пока власть несменяема и слита в один центр. Так что сюрреализм продолжается.