Андрей Клыпин

Месяца не прошло после сочинского инвестиционного форума и высказываний главы Правительства Дмитрия Медведева об ответственности чиновников за реализацию национальных проектов, как министра экономического развития Максима Орешкина раскритиковали в Государственной Думе с докладом.

Министр, отвечающий в стране за прорыв в экономике, которого поручил добиться Президент, остановлен с идеями о развитии малого и среднего бизнеса  спикером Государственной Думы Вячеславом Володиным и его коллегами депутатами. Г-на Володина не устроило ни  то, что из всех денег, заложенных на национальные проекты, потрачено только  10%, ни прогноз министра Орешкина о росте ВВП на 1,3% в 2019 г. Ему нужны предложения, как «обеспечить рост более быстрыми темпами», нужен «ни рассказ в общем, ни анализ ситуации, а шаги».  

Всем дали понять, что даже доклад министра профильного ведомства может быть не принят и отправлен на доработку, потому что положенные в его основу тезисы «показывают совершенно иные задачи», чем те, что поставил Президент, а  деньги, предусмотренные на национальные проекты «практически не направлены».

То, что произошло с М. Орешкиным – не только яркий признак нарастающей несогласованности в системе государственного управления между экономическим блоком Правительства и Парламентом. Это еще и сильный негативный сигнал для внутреннего и внешнего рынка.

Жесткие вопросы министру и нежелание спикера и депутатов слушать выступающего говорят о том, что настрой на конструктивный диалог отсутствует. Не удалось М. Орешкину донести, что сегодня объективных причин для быстрого роста экономики в стране, в которой 2 месяца назад увеличен НДС, а обрабатывающие производства почти не развиваются, просто нет. Даже если довести до регионов сразу все деньги, предусмотренные на национальные проекты и запустить самые лучшие экономические механизмы. Потому, что есть инвестиционный цикл, и чтобы деньги заработали нужно, чтобы прошло время.

Для зарубежных инвесторов, которые так нужны российской экономике и у которых после ареста Майкла Калви вряд ли прибавилось оптимизма, это еще один повод насторожиться. И для предпринимателей внутри страны становится также далеко не все однозначно.

Будут ли поддержаны в дальнейшем предложения М. Орешкина о развитии бизнеса в России? Изменится ли как-то экономическая политика, и если да, то в какую сторону? И вообще останется ли на своем месте действующий министр экономического развития и не придет ли новый, который изменит правила игры? В  любом случае неопределенности прибавилось, и для экономики такая неопределенность равна возрастающим рискам. А растущие риски и инвестиции вещи мало совместимые. И получается, что в погоне за скорейшим экономическим ростом и переменами к лучшей жизни уже в этом году, есть опасность еще больше затормозить экономическое развитие на долгие годы вперед.

В ходе Российского инвестиционного форума «Сочи-2019» на заседании «Факторы успеха: идеи, кадры, компетенции» Председатель Правительства Дмитрий Медведев заявил, что «за каждую недостроенную школу, за каждый непостроенный, неотремонтированный километр дороги, не приведённый в  порядок парк или неубранную свалку будет отвечать не абстрактная власть, а  конкретный чиновник», добавив, что «эта ответственность должна быть весьма и  весьма серьёзной.» ^[1]

Таким образом, Д. Медведев жестко обратился ко  власти и уже в самом начале новых реформ, пообещал наказывать каждого за  невыполнение поставленных задач. Однако, есть опасения, что чиновники от этого лучше работать не станут, а просто получат очередной сигнал, что с ними разговаривают с позиции «жесткой силы», но не более.

Метод жесткой силы (или метод «кнута и пряника») уже давно считается неэффективным, и жизнеспособным только для среды, где не  удовлетворены базовые потребности общества – в еде и безопасности. Еще в 1957 г. Дуглас Макгрегор в своей статье «Человеческая сторона предприятия» указал, ^[2] что для заинтересованности работников в по-настоящему качественном выполнении задач, нужно использовать их творческий потенциал и создавать им условия для самореализации и признания. Концепция Макгрегора, названная «Теория Y», получила широкое дальнейшее развитие и применение в бизнесе и корпоративном секторе в развитых экономиках (в особенности в Японии). Не так давно иранские исследователи, опираясь на работы другого американского психолога Фредерика Герцберга, применительно к сотрудникам госучреждений доказали, что на мотивацию госслужающих и качество их работы влияют не только заработная плата и  безопасность работы, но и возможность быть автономным в решении задач, свобода выбора и действий, устранение жесткого контроля^[3].

Есть основания полагать, что тот стиль, в  котором сегодня ставятся задачи сверху, явно не подходит под современные методы управления и «теорию Y» Д.Макгрегора и, в конце концов, внушает чиновникам больше боязни верхушки власти, чем энтузиазма. Чиновники, как известно, в  России люди не самые бедные. И базовые потребности у большинства из них удовлетворены. И когда с ними разговаривают с позиции жесткой силы, есть риск, что эффективность их работы не повысится. А задачи, за невыполнение которых уже предстоит жёсткое наказание, могут вылиться в соответствующее поведение вертикали власти. И Правительство рискует получить противодействие в виде безразличия, посредственного исполнения задач и имитации деятельности.

Стоит ли сомневаться в том, что гораздо важнее жестко наказывать за нецелевое использование бюджетных средств и коррупцию, следуя букве закона и исключая двойные стандарты судов, чем преследовать за  каждую недостроенную школу и незаконченный участок дорог, виной чему может стать как внезапно возникшее недофинансирование, так и внешние экономические факторы?

^[1] Выступление Дмитрия Медведева на  пленарном заседании «Факторы успеха: идеи, кадры, компетенции».  Российский инвестиционный форум «Сочи-2019». 14 февраля 2019. http://government.ru/news/35726/

^[2] Douglas McGregor. The Human Side of Enterprise. First published in Adventure in Thought and Action, Proceedings of the Fifth Anniversary Convocation of the School of Industrial Management, Massachusetts Institute of Technology, Cambridge, April 9, 1957. https://www.kean.edu/~lelovitz/docs/EDD6005/humansideofenterprise.pdf

^[3] Hooman Khoshnevisa, Abbas Tahmasebib. The Motivation System in a Governmental Organization. 3rd International Conference on New Challenges in Management and Organization: Organization and Leadership, 2 May 2016, Dubai, UAE. https://www.researchgate.net/publication/308738316_The_Motivation_System_in_a_Governmental_Organization

На днях на федеральных каналах со ссылкой на доклад Росстата появились новости^[1] о росте ВВП и росте российской экономики рекордными темпами. В дополнение к обоснованному скепсису многих экономистов по этому поводу хотелось бы также внести несколько замечаний.

Во-первых, несколько слов о сути сообщения^[2] Росстата, которое заключалась в том, что в 2018 г. в России объем ВВП вырос на  2,3% (согласно первой оценке), а наиболее динамичными отраслями в нем стали финансовая и  страховая деятельность, гостиничный бизнес, строительство и добыча полезных ископаемых. Сразу же заметим, что финансы и страхование реальными секторами экономики не являются, а добыча сырья для России много лет выступает одновременно и спасением и балластом. Известно, что уже длительное время в  стране  решается задача развития высоких технологий и инноваций. Однако анализ данных показывает, что обрабатывающие производства подросли только на 1,5%, и в комментарии^[3] Росстата к своему докладу говорится, что приобретение продуктов интеллектуальной собственности в 2018 г. сократилось. В динамике несырьевого сектора достижением можно считать подъем гостиничного бизнеса и строительства, отчасти в связи с прошедшем недавно в России ЧМ по футболу. Естественно, это явление временное, и не приведет к таким же доходам в этом году. Что касается роста строительства, он не означает роста потребления. Ведь построенная инфраструктура, как и жилье, в дальнейшем может просто  простаивать никому не нужной, требуя затрат на ремонт и содержание. А вот сельское хозяйство и деятельность  домашних домохозяйств в ВВП снизились на  2,0%. И здесь надо напомнить, что сельхозпроизводство до недавнего времени было для России чуть ли не единственной стабильно развивающейся отраслью из  несырьевого сегмента.

Во-вторых, о росте ВВП и росте экономики. Понятия эти разные, хотя и лежат в  одной измерительной плоскости. Известно, что ВВП характеризует некий объем произведенной в стране продукции и является важной частью экономики, но далеко не всей ее сутью. Говоря об оценке макроэкономической динамики, в один ряд с  показателем ВВП необходимо обязательно ставить такие параметры как инфляция, процентная ставка и занятость. И хотя уровень занятости в стране в последнее время практически стабилен, напомним, что процентную ставку ЦБ РФ в 2018 году поднимал дважды[4], что уже отразилось на стоимости кредитов. Что касается инфляции, ее низкий показатель в размере 4,3%^[5] за весь 2018 г. прервался ростом цен в январе 2019 г. темпами в 3 раза выше^[6], чем годом ранее. Отсюда считать, что экономика России выросла, будет неверно.

В-третьих, стоит высказаться о словесном пассаже «рекордные темпы» в федеральных новостях. Согласно большому толковому словарю «рекорд»^[7] означает наивысшее достижение, которого не было ранее. И, обращаясь к данным того же Росстата, становится ясно, что темпы роста ВВП выше 2,3%, причем намного выше, у России ранее не раз имелись. В 2010 г. — 10,0%, в 2007 г. — 8,5%, в  2011 г. — 4,3%^[8]. То, что стране этим не удалось воспользоваться для структурных перестроек в  экономике и верных инвестиций — вопрос другого  порядка. Однако, следует напомнить о Майском указе Президента 2018 г. по  которому экономика России должна расти темпами выше мировых, а до 2024 года войти в число 5 крупнейших экономик мира.

Темпы роста ВВП в мире в 2017 составили 3,1%^[9], в 2018 г. — 3,8%^[10] . Выходя за грани картонной коробки, напрашивается простой вывод. Рост ВВП России в 2018 г. на 2,3% — это рост темпами ниже мировых. Это рост ВВП, а не экономики, и это не рекорд.

^[1] Российская газета. Цифры построились. 04.02.2019. https://rg.ru/2019/02/04/rosstat-zafiksiroval-rekordnyj-rost-ekonomiki-po-itogam-2018-goda.htm; 

ВЕСТИ.RU. Росстат зафиксировал рекордный рост ВВП в России. 4 февраля 2019.  https://www.vesti.ru/doc.html?id=3112493

^[2] Росстат. О производстве и использовании валового внутреннего продукта (ВВП)

за 2018 год. http://www.gks.ru/bgd/free/B04_03/IssWWW.exe/Stg/d04/21.htm

^[3] Росстат. Комментарий о первой оценке ВВП за 2018 год. http://www.gks.ru/free_doc/new_site/vvp/comment.pdf

[4] Процентная ставка рефинансирования (учетная ставка), установленная Банком России. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_12453/c8144b5ee23295f6ecdf3da3a09ec81f707aac3c/#dst100002

^[5] Банк России. Инфляция на Потребительском рынке. Информационный бюллетень. 17 января 2019. http://www.cbr.ru/statistics/infl/Infl_01122018.pdf

^[6] Росстат. Об индексе потребительских цен в  январе 2019 года. http://www.gks.ru/bgd/free/b04_03/IssWWW.exe/Stg/d04/22.htm

^[7] Грамота.ру. Большой толковый словарь. http://gramota.ru/slovari/dic/?word=рекорд&all=x

^[8] Росстат. Индексы физического объема, в % к предыдущему году. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/accounts/#

^[9] The World Bank. GDP growth (annual %).

https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.KD.ZG

^[10] Euromonitor International. Market Research Blog. https://blog.euromonitor.com/a-look-at-the-latest-revisions-in-gdp-growth-q4-economic-forecasts/